Первая книгопечатная машина: Первая печатная машинка на руси. Краткая биография ивана федорова

Первая печатная машинка на руси

Важной вехой в развитии письменности и словесности стало книгопечатание на Руси. С развитием государственности острым стал вопрос недостатка книг. Письменные образцы были, но их создание занимало много времени.

В Европе в этот период (середина 16 столетия) уже существовали печатные станки. Царь Иван Грозный понимал бесценную роль книги в процессе становления государства. Он поспособствовал основанию первой типографии в Москве.

Для работы над первым печатным изданием были привлечены самые образованные люди того времени. Целью молодого царя было объединение большого количества православных народов на одной территории и в одно государство. Нужно было повсеместное церковное и светское просвещение, следовательно, священство и просветители нуждались в качественном печатном издании.

Первая русская печатная книга – история создания

Подготовка к печатанию первоначального источника знаний заняла в общей сложности целое десятилетие.

Созданию первого экземпляра печатного искусства предшествовало долгое строительство и обустройство типографии.

В 1563 году книгопечатник и изобретатель Иван Федоров и его верный друг и ученик Петр Мстиславец приступили к напечатанию уникальной, не имеющей аналогов в то время книги, которая называлась «Апостол».

Над первым изданием книгопечатники корпели целых 12 месяцев. Печатник Иван Федоров вложил в свое детище все знания и умения, которые он стяжал в течение всей жизни. Первый нерукописный экземпляр получился поистине шедевром.

Увесистый том был в окладе из дерева, которое создатели обтянули тонкой кожей с изумительным золотым тиснением. Большие заглавные буквы украшали невиданные травы и цветы.

Первое издание было датировано 1 марта 1564 года. Позднее эту дату стали считать годом основания российской книжной печати. В современной истории Российского государства день православной книги празднуется 14 марта. «Апостол» сохранился до 21 века в неизменном виде, и находится в Московском историческом музее.

Начало книгопечатания в России

Как только первая книга московской типографии «Апостол» («Деяния и послания Апостолов») увидела свет, старорусские первопечатники приступили к созданию нового церковного издания под названием «Часовник». На это произведение печатного искусство был потрачен не год, а всего лишь несколько недель.

Параллельно созданию церковных книг, шла работа над первым русским учебником «Азбукой». Детская книга появилась в 1574 году.

Таким образом, в 16 веке на Руси зародилась и основалась книжная печать, появились первые нерукописные церковные книги. Создание детского учебника было очень важным этапом в развитии славянской письменности и словесности.

Кто напечатал первые книги в России

Основоположником книжной печати на Руси стал изобретатель Иван Федоров. Человек даже по современным меркам был очень образованный и увлеченный. Мужчина получил образование в университете в городе Кракове (ныне территория современной Польши).

Кроме родного, владел еще двумя языками – латынью и древнегреческим.

Мужчина хорошо разбирался в столярном, малярном, литейном ремеслах. Сам нарезал и выплавлял матрицы для букв, делал переплеты для своих книг. Эти навыки помогли ему полностью овладеть процессом книжной печати. В наши дни упоминание о первом российском книгопечатании зачастую связано с именем Ивана Федорова.

Первая типография на Руси – ее создание и развитие

В 1553 году в Москве по приказу государя Ивана Грозного была основана первая типография. Помещение печатни, так называли типографию в древности, находилось рядом с Кремлем, неподалеку от Никольского монастыря, и было построено на денежные пожертвования самого правителя.

Во главе типографии поставили диакона церкви Ивана Федорова. 10 лет ушло на обустройство здания древней типографии и создание типографского оборудования.

Помещение книгопечатницы было каменным, и в народе именовалось как «изба-печатня».

Здесь было создано первое печатное издание «Апостол», позже напечатана первая «Азбука» и «Часовник». Уже в 17 веке было напечатано более 18 наименований книг.

Позже печатник Иван Федоров со своим помощником, по навету недоброжелателей, будут вынуждены бежать из Москвы, спасаясь от гнева царя. Но оборудование первопечатникам удастся спасти и вывести с собой за пределы княжества Московского. Первая типография на Никольской улице будет сожжена книгоборцами.

Вскоре Иван Федоров откроет новую типографию во Львове, где выпустит еще несколько изданий «Апостола», во вступлении к которому книгопечатник расскажет о гонениях недоброжелателей и завистников.

Первый печатный станок Ивана Федорова

Первое оборудование для книгопечатания было крайне незатейливым: станок и несколько наборных касс. Основу древнего печатного станка составлял винтовой пресс. Станок Ивана Федорова дожил до наших дней.

Лицезреть эту ценность, прикоснуться к истории, вдохнуть седую древность можно во Львовском историческом музее. Вес станка составляет около 104 кг. Шрифт был построен таким образом, чтобы походить на письменные буквы. Он был приближен к понятному простому русскому человеку ручному письму. Соблюден наклон вправо, буквы ровные, одинакового размера. Поля и расстояния между строками четко соблюдены. Заглавие и прописные буквы печатались красной краской, а основной текст – черной.

Использование двухцветной печати – изобретение самого Ивана Федорова. До него никто в мире не использовал несколько цветов на одной печатной странице. Качество печати и материалов настолько безукоризненное, что первая печатная книга «Апостол» дожила и до наших дней и находится в Московском историческом музее.

В 16 веке было два знаменательных события для истории Москвы, а впоследствии и для истории Руси – строительство собора Ивана Блаженного в столице и создание печатного станка Иваном Федоровым.

Первые учебники на Руси

Развитие образования было делом важным для становления Российского государства. Книги, переписанные вручную, отличались большим количеством ошибок и искажений. Их авторы не всегда были хорошо образованы сами. Поэтому для обучения детей грамоте понадобились хорошо читаемые, понятные, нерукописные учебники.

Первой книгой для обучения детей грамоте стал печатный том Ивана Федорова «Часовник». Довольно продолжительное время дети учились читать именно по этой книге. До наших дней дошли два экземпляра этого издания. Один том находится в Бельгии, другой – в Ленинградской библиотеке. Позже в Москве будет напечатана «Азбука», ставшая первым учебником для детей. На сегодняшний день этот редкий экземпляр древнего книгопечатания находится в США.

Царь Иван Грозный, при всем неоднозначном к нему отношении, понимал, что не построить сильного развитого государства без умных образованных людей. Необходимо идти в ногу со временем и не отставать от передовых государств. Источником истинных правдивых знаний во все времена была и будет книга. Только читающие, грамотные, образованные люди смогут построить передовую державу и внедрить технологии, согласно требованиям времени.

Основатель книгопечатания на Руси – Иван Федоров – гений своего времени, который смог сдвинуть Россию с точки невежественности и скудоумия, направить ее по пути просвещения и развития. Несмотря на опалу и гонения, обрушившиеся на него, Иван Федоров не оставил дело своей жизни и продолжал работать на чужбине. Его первые печатные издания стали основой письменности и словесности 16–17 веков.

1 марта 1564 года повелением Ивана Грозного было выпущено первое печатное издание на Руси – изданный Иваном Федоровым и Петром Мстиславцем «Апостол». Оба мастера вошли в историю как первопечатники, и дата выхода в свет их творения считается датой начала книгопечатания на Руси. Техника печати, шрифт, верстка — все восхищает в этой книге.

1 марта 1564 года повелением Ивана Грозного было выпущено первое печатное издание на Руси – изданный Иваном Федоровым и Петром Мстиславцем «Апостол». Оба мастера вошли в историю как первопечатники, и дата выхода в свет их творения считается датой начала книгопечатания на Руси. Оригинальная техника двуцветной печати, четкий и красивый шрифт, отличная верстка, безупречно грамотный текст, превосходный фронтиспис — все это восхищает в первой книге.

Через десять лет после издания первого анонимного узкошрифтного Евангелия в Москве вышла книга, в которой указывалось место и время напечатания, имена не только печатников, но и издателей-заказчиков и даже излагались причины издания. Это был знаменитый первопечатный Апостол 1564 года – труд московских мастеров Ивана Федорова и Петра Тимофеева Мстиславца. Благодаря этому изданию известна точная дата, связанная с историей книгопечатания в России

Если в начале 50-х годов XVI в. по указу царя Ивана IV «…начали изыскивать мастерство печатных дел…», то в начале 60-х царь «повелел устроить на средства царской казны дом, где производить печатное дело». Издание такой солидной книги, как Апостол, требовало большой предварительной работы. Поэтому взяться за дело мастерам пришлось задолго до 1563 года, когда, по свидетельству самих печатников, они «начали печатать впервые эту святую книгу Деяния апостольские и послания соборные в год 7070 первый, апреля 19-го. Окончены же были в год 7070 второй марта в 1-й день при архиепископе Афанасии, митрополите всея Руси…».

Напомним, что это было за время. Иван Федоров трудился над «Апостолом» как раз тогда, когда на Красной площади возводился знаменитый Собор Василия Блаженного великими архитекторами Бармой и Постником. Велось большое строительство в Москве мастерами из Владимира, из Пскова, из-за границы, расписывался Благовещенский собор Кремля. Это годы, когда Русь набирала силы, обретала черты единого централизованного государства, когда расширялась торговля, росли города, централизовалась власть, закладывались основы естественных и технических знаний. Широко строились церкви в Москве и присоединенных восточных областях, особенно в Казани и ее окрестностях. Открывшиеся церкви надо было снабжать богослужебными книгами, но, говорит автор, рукописные книги содержали множество ошибок и неточностей, поэтому, когда Иван Грозный узнал об этом, он решил открыть государственную типографию, в которой бы тексты тщательно выверялись и редактировались.

Иван IV, по свидетельству Федорова, не жалея давал деньга из казны своим «делателям».

Московский Апостол 1564 года – произведение во многом новаторское. Иван Федоров освободил язык книги от архаизмов и неславянских выражений и оборотов, улучшил орфографию. Текст изложен очень обдуманно, систематично, в начале каждого раздела даны оглавления подразделов и краткое их содержание. В Апостоле еще нет титульного листа, но есть послесловие, в котором содержатся все выходные данные книги и история ее выпуска: прославляются «благочестивый» царь – Великий князь Иван Васильевич, чьим повелением «начаша изыскавати мастерства печатных книг» и просвещенный митрополит Макарий, рассказывается о том, как была заведена типография в Москве. Это послесловие, скорее всего, было написано самим Иваном Федоровым и носит светский характер. Его можно считать первым печатным публицистическим произведением в истории русской литературы.

Что же касается качества, то это одно из лучших произведений своего времени. Техника печати, качество набора, орнаментальных украшений намного превосходят качество анонимных изданий. Книга снабжена большой фронтисписной гравюрой, изображающей евангелиста Луку, вставленной в художественно выполненную рамку, которую Иван Федоров использовал и в других своих изданиях. В орнаментике Апостола использованы образцы растительного стиля рукописных книг Троице-Сергиева монастыря. В некоторых элементах этого орнамента усматривается отблеск Ренессанса. Новаторским в книге является применение технологии двухцветной печати в два прогона. Были внесены некоторые важные изменения и в шрифты. Нет многочисленных форм литеры «о», устранены широкие «е» и «с». Все это было отходом от рукописной традиции, но текст было легче и набирать и читать.

К сожалению, вскоре Ивану Федорову пришлось покинуть Москву. В послесловии ко второму «Апостолу», он напишет о причинах отъезда: «. от злобы, часто случающейся на нами не от самого того государя, но от многих начальников и священноначальников и учителей, которые на нас из зависти многие ереси умышляли, желая добро во зло превратить и Божие дело в конец погубить, как бывает в обычае злонравных, ненаученных и неискусных в разуме людей, не имеющих навыка в грамматических тонкостях и не имеющих духовного разума, но напрасно произносящих злое слово. Это изгнало нас от земли, отечества и народа нашего и заставило переселиться в чужие незнакомые страны».

В1569 году Иван Федоров переехал во Львов. Здесь первопечатник оказался в совершенно иных условиях, нежели был до сих пор. Если в Москве типография существовала на государственные средства, то во Львове надо было найти либо состоятельных людей, либо обратиться к церкви. Он получил помощь от образованных, хотя и небогатых священников и горожан. В феврале 1573 года Иван Федоров приступил к печатанию второго издания «Апостола». В конце книги на 9 страницах отпечатано послесловие, которое изумляет своими содержанием и формой. Само по себе оно является литературным памятником

Потомки высоко оценили заслуги Ивана Федорова в просвещении Руси. Именем первопечатника названа одна из старейших и лучших типографий в России (ныне Издательско-полиграфический холдинг «Иван Федоров») в Санкт-Петербурге, издательско-полиграфический техникум (ныне колледж) носит его же имя, в 2010 году в связи с 80-летием со дня основания имя Ивана Федорова получил Московский государственный университет печати (бывший Полиграфический институт) – крупнейший в стране вуз, готовящий специалистов в области полиграфии и издательского дела.

И еще одно свидетельство уважения к памяти первопечатника: в 2009 году Русской православной старообрядческой церковью Иван Федоров был причислен к лику святых, как «Святой праведный диакон Иоанн, словенским книгам печатник». День его памяти 5 декабря по старому стилю.

В марте 1564 года вышла первая печатная датированная книга — «Апостол». С нее началась история книгопечатания в России. Вспоминаем интересные факты об «Апостоле» и его издателях.

Книги «От руки»

Книгопечатанию в России предшествовала эра рукописных книг. Переписывали их в монастырях, и при этом не обходилось без «человеческого фактора». Чтобы в книгах не появлялись ошибки и отступления от церковных норм, правила работы «списателей» священных текстов опубликовали в Стоглаве 1551 года. Сборник также содержал церковные правила и наставления, древнерусские нормы права и нравственности.

Первая типография на Руси

Приступить к решению проблемы в масштабах страны помог прогресс. Столетием ранее был изобретен печатный станок, позже он появился и в России. В середине ХVI века на Руси были изданы несколько «анонимных» — без указания издателя — книг религиозного содержания. Это были три Евангелия, две Псалтыри и Триодь. В 1553 году государь Иван Грозный повелел на средства царской казны построить Печатный двор — неподалеку от Кремля, на Никольской улице. Из зданий первой типографии сохранилось самое старое — «правильня» или корректорская.

По приказу государеву «изыскать мастерство печатных книг» за дело взялся дьякон Кремлевского храма Николы Гостунского Иван Федоров. Федоров был широко образован: он знал греческий и латынь, умел переплетать книги и занимался литейным делом.

Почему именно «Апостол»

Для печати первого издания взяли «Деяния и послания апостолов», написанные евангелистом Лукой, — часть Нового Завета. Книгу использовали на богослужениях, при подготовке священников и для обучения грамоте в церковно-приходских школах.

Печать столь серьезной книги требовала тщательной подготовки. Для нового начинания Ивану Федорову понадобились помощники — среди них был Петр Мстиславец, которого также считают одним из первых книгопечатников на Руси. Сначала все учились набирать текст и печатать его. Федоров с помощниками делали формы для каждой буквы, отливали все новые и новые свинцовые литеры разных шрифтов и вырезали деревянные орнаменты для украшения глав. За процессом подготовки следил лично государь.

Особенно старательно Иван Федоров и митрополит Макарий отбирали первоисточник — варианты рукописных «Апостолов» присылали из монастырей. При Печатном дворе открыли «справную палату», где готовили образец для печати. Проработки требовал и сам текст книги.

От царского повеления запустить печатный станок до самой печати прошло почти десять лет. Лишь в апреле 1563 года мастера принялись изготавливать саму книгу.

Работа над книгой

Печатали первую книгу почти год. За образец шрифта в итоге был взят «рукописный полуустав» ХVI века — некрупные округлые буквы с небольшим наклоном вправо. В таком стиле обычно переписывали церковные книги. Чтобы печатную книгу было удобнее читать, мастера кропотливо выравнивали строки и пробелы между словами. Для печати использовали проклеенную французскую бумагу — тонкую и прочную. Иван Федоров сам гравировал и сам набирал текст.

В 1564 году вышла первая русская печатная датированная книга. В ней было 534 страницы, на каждой — 25 строк. Тираж по тем временам был внушительным — около двух тысяч экземпляров. До наших дней в музеях и библиотеках сохранилось около 60 книг.

Произведение полиграфического искусства ХVI века

«Апостол» декорировали в стиле древнерусских рукописных книг. Деревянный переплет обтянули сафьяном с золотым тиснением и латунными застежками. Внутри «Апостол» был «с картинками»: книгу украшали 48 рисунков из причудливо переплетенных трав с плодами и шишками. Начало главы печатник выделял орнаментом, а буквицы и вставки еще и красным — киноварью. Краски оказались столь высокого качества, что не выцвели даже спустя столетия.

При столь традиционном оформлении в «Апостоле» появился и новый элемент декора: гравированный фронтиспис — рисунок, размещенный на одном развороте с титульным листом. На нем изображена фигура евангелиста Луки в арке на двух колоннах.

«В прошлом году ввели они у себя печатание… и я сам видел, с какой ловкостью уже печатались книги в Москве», — отметил работу московских печатников в 1564 году итальянский аристократ Рафаэль Барберини, побывавший в те годы в России.

Годы подготовки и скрупулезная работа над книгой себя оправдали: исследователи не обнаружили в книге ни одной ошибки или опечатки.

Послесловие к «Апостолу»

«Возлюбленный и чтимый русский народ, если труды мои окажутся достойными вашей милости, примите их с любовью», — обращался Иван Федоров к читателям в послесловии своей книги.

Послесловие к книге «Апостол» стало первой светской печатной публикацией. В нем сообщалось, где, когда и кем напечатана книга. Там были указан заказчик — Иван IV — и издатели: Иван Федоров и Петр Мстиславец, а также митрополит Макарий, который дал свое благословение на печать церковной книги.

Автор послесловия рассказывал о великом церковном строительстве «по всем градом» Московской Руси, особенно «в новопросвещенном месте во граде Казани и в пределах его», и потребности в печатных церковных книгах, не искаженных переписчиками: «все растлени от преписующих ненаученых сущих и неискусных в разуме».

Другие книги Ивана Федорова

Спустя год после выхода «Апостола» Иван Федоров издал сборник молитв под названием «Часовник». Книга вышла двумя «заводами», то есть изданиями. На работу первопечатник потратил около трех месяцев, после чего уехал из Москвы во Львов.

Позже он издал еще один вариант «Апостола» и первый русский учебник — «Азбуку», следуя своему жизненному принципу — «рассевать семена духовные». Еще одну книгу Иван Федоров выпустил в типографии города Острога в 1581 году — Острожскую Библию.

Вышла первая датированная печатная книга Руси

До начала книгопечатания книга на Руси была дорогой вещью. Относительно полные собрания рукописных книг имели только кафедральные соборы, крупнейшие монастыри и царские библиотеки. Несмотря на изобретение книгопечатания ещё в середине XV в., первые русские печатные книги появились лишь спустя столетие благодаря основанию в Москве в 1553 г. Государева печатного двора. До начала реформ патриарха Никона в 1650-1660-х гг. эта типография выпустила около 250 тыс. книг.

Сначала русские издания выходили без указания даты выпуска. Первая датированная печатная книга появилась на Руси лишь в 1564 г. 19 апреля 1563 г. Иван Фёдоров вместе со своим учеником и помощником Петром Тимофеевичем Мстиславцем, с благословения митрополита Макария, начали печатать «Апостол». И по свидетельству самих печатников, окончена работа была «…в год 7070 второй марта в 1-й день [1 марта 1564 г.] при архиепископе Афанасии, митрополите всея Руси…». Все выходные данные книги и история ее выпуска были размещены авторами в послесловии «Апостола».

Текст книги изложен систематично, в начале каждого раздела даны оглавления подразделов и краткое их содержание. Язык освобождён от архаизмов, неславянских выражений и оборотов. Иваном Федоровым были сделаны богатые заставки для каждого раздела, красочные виньетки в верхней части страниц, буквицы-инициалы в начале абзацев. Книга снабжена большой фронтисписной гравюрой с изображением евангелиста Луки. Это первая в истории русского искусства гравюра, композиционным центром которой является фигура человека.

Сразу после издания «Апостола» начались гонения на печатников со стороны переписчиков книг, справедливо опасавшихся конкуренции. После поджога, уничтожившего их мастерскую, Фёдоров и Мстиславец вынуждены были бежать в Великое княжество Литовское, где продолжили своё дело в типографии, основанной в имении гетмана Ходкевича.

Лит.: Апостол 1564 года [Электронный ресурс] // Книжные памятники Русского Севера. Б. д. URL: http://virtmuseum.aonb.ru/z5/z5_ap64.html; Бахтиаров А. А. История книги на Руси. СПб., 1890; Апостол. М., 1564; То же [Электронный ресурс]. URL: http://www.spsl.nsc.ru/rbook/Издания%20Ивана%20Федорова/Апостол-московское%20издание/index.html; Немировский Е. Л. Иван Федоров (Москвитин) // Словарь книжников и книжности Древней Руси. Вып. 2 (вторая половина XIV-XVI в.). Ч. 2. Л., 1989; У истоков русского книгопечатания. М., 1959.

См. также в Президентской библиотеке:

Денисов Л. И. Первопечатники Иоганн Гутенберг и Иван Фёдоров. М., 1908;

Емельянова Е. А. 450-летие начала книгопечатания в России : [видеолекция]. СПб., 2014. 30 мин. 43 с.;

Иван Фёдоров, первопечатник: [сборник]. М.; Л., 1935;

Петрушевич А. С. Иван Фёдоров русский первопечатник. Львов, 1883;

Савельев А. А. Издания Ивана Федорова в собрании научной библиотеки СПбГУ : [видеолекция]. СПб., 2014. 57 мин. 58 с.;

Сиренов А. В. Рукописная и печатная книга в России XVI-XVII вв. : [видеолекция]. СПб., 2014. 48 мин. 04 с.

Первая печатная машина гутенберга. Иоганн гутенберг и печатное слово

15 век. Изобретение Иоганна Гутенберга способствовало распространению образования, культуры, книги как основы знаний, так необходимых человечеству для развития общества, становлению и совершенствованию национальных и международных литератур, грамотности в целом, письменности, а это в свою очередь – всей системы образования и воспитания человека.

Точного ответа на вопрос «Кем и когда было изобретено книгопечатание» нет и не может быть, по крайней мере, пока не обнаружены соответствующие документы. Ни один источник, дошедший до нас, не дает прямого ответа на этот вопрос, вынуждая исследователей строить свои гипотезы только на основании косвенных доказательств. Большинство исследователей и обыватели присваивают изобретение книгопечатания именно Гутенбергу, однако, скептики утверждают, что это скорее традиция, чем непреложная истина – слишком много загадок таит Иоган Гутенберг. До сих пор не известна точная дата рождения
Иогана Гейнсфлейша (его настоящего имени, Гутенберг – лишь прозвище, прозвище производное от имения в одной версии отца, в другой – матери).
Историография проблемы полна противоречий, вызванных различными толкованиями источников. Основная масса материалов по Гутенбергу связана с описанием судебных процессов с его участием. Но в протоколах не всегда ясен предмет процесса, так как дела, которыми занимался Гутенберг, не подлежали огласке в связи с их секретностью и договорами с компаньонами о неразглашении.

Именно он сумел найти наилучшие технические формы воплощения идей, которые частично высказывались до него. Нет никаких оснований полагать, чтобы Гутенберг был знаком с опытом китайцев и корейцев, а, очевидно, пришел к решению проблемы подвижных литер самостоятельным путем. Таким образом, заслуга Гутенберг сводится к обобщению и систематизации существующих до него изобретений, воплотив на практике идею печатания книг, и явил миру первые, причем сразу же совершенные образцы изданий.
Изобретение Гутенберга произвело коренной переворот потому, что оно разрешало проблему изготовления книг любого объема, во много раз ускоряло процесс их печатания; оно обеспечивало приемлемые цены на книги и рентабельность работы.
Это изобретение совершенно изменило технику печати и перестроило структуру печатного процесса.
Гутенберг рассек ремесленное единство простейшей печати на отдельные специализированные виды работы: изготовление шрифта, набор и печать, чем, возможно, предугадал появление мануфактурных форм организации производства, которые с XVII века должны были победить ремесло.
Ученики Гутенберга распространили по Европе печатание подвижными литерами.
От всех чрезвычайно многочисленных типографий, возникших еще в XV веке в разных городах и странах, протягиваются незримые нити к единому центру-майнцкой печатне мастера Иогана,-он и только он – истинный родоначальник этого замечательного искусства.

Немец Иоганн Гутенберг, биография которого описана в этой статье, оказал колоссальное влияние на весь окружающий мир. Его изобретение по-настоящему перевернуло ход истории.

Предки Иоганна Гутенберга

Поскольку родился и жил в пятнадцатом веке, сведений о нем сохранилось очень мало. В те далекие времена лишь видные политические и церковные деятели удостаивались быть занесенными в документальные источники. Однако Иоганну повезло. Современниками был оценен его труд, информация о нем встречается в разных исторических описаниях того времени.

Доподлинно известно, что Иоганн Гутенберг родился в зажиточной семье Фриле Генсфлейша и Эльзы Вирих. Это произошло около 1400 года.

Его родители заключили брак в 1386 году. Мать происходила из семьи сукноторговцев, поэтому их союз считался неравным. В городе испокон веков шла борьба между патрициями (высшие слои бюргерства, семья отца) и цехами (ремесленники, семья матери). Когда противостояние в Майнце обострялось, семье приходилось уезжать, дабы не подвергать опасности детей.

В Майнце у семейства было имение, названное по фамилии отца Генсфлейш, и подворье Гутенбергхоф.

Возможно, изобретатель имел рыцарское звание, хотя происхождение его матери и его собственная деятельность этому противоречили. Однако существует ордонанс, подписанный французским королем Карлом Седьмым, в котором значится имя Гутенберга.

Детство и юность

Краткая биография Иоганна не содержится ни в одном из старинных источников. Восстановить ее можно исключительно по обрывочным данным. Именно поэтому достоверной информации о первых годах его жизни просто не существует.

Записей о его крещении не сохранилось. Однако некоторые исследователи полагают, что день его рождения – 24 июня 1400 года (день Также нет точных сведений о месте его рождения. Это может быть как Майнц, так и Страсбург.

Иоганн был младшим ребенком в семье. Старшего сына звали Фриле, были также две девочки – Эльза и Патце.

После окончания школы молодой человек обучался ремесленному делу, решив пойти по стопам предков со стороны матери. Известно, что он достиг высочайшего мастерства и получил звание мастера, поскольку впоследствии занимался обучением подмастерьев.

Жизнь в Страсбурге

Иоганн Гутенберг с 1434 года жил в Страсбурге. Он занимался ювелирным делом, шлифовал драгоценные камни и производил зеркала. Именно там в его голове зародилась идея создания станка, который будет печатать книги. В 1438 году он даже создал организацию под таинственным названием “Предприятие с искусством”. Прикрытием служило изготовление зеркал. Это товарищество было организовано совместно с его учеником Андреасом Дритценом.

Примерно в это время Гутенберг с командой стояли на пороге гениального открытия, но смерть компаньона отсрочила выход в свет его изобретения.

Изобретение книгопечатания

Точкой отсчета современного книгопечатания считается 1440 год, хотя нет отпечатанных документов, книг и источников того времени. Существуют только косвенные доказательства, согласно которым некий Вальдфогель начиная с 1444 года продавал тайну “искусственного письма”. Считается, что это был сам Иоанн Гутенберг. Таким образом он старался раздобыть средства на дальнейшее развитие своего станка. Пока он представлял собой лишь выпуклые буквы, созданные из металла и вырезанные в своем зеркальном отражении. Чтобы на бумаге появилась надпись, необходимо было использовать специальную краску и пресс.

В 1448 году немец возвращается в Майнц, где заключает сделку с ростовщиком И. Фустом, который выплачивал ему ежегодно восемьсот гульденов. Прибыль от типографии должна была делиться в процентном соотношении. Но в конце концов эта договоренность стала работать против Гутенберга. Он перестал получать обещанные деньги для технического обеспечения, но прибылью по-прежнему делился.

Несмотря на все неурядицы, станок Иоганна Гутенберга к 1456 году обрел несколько различных шрифтов (в общей сложности пять). Тогда же была отпечатана первая грамматика Элия Доната, несколько официальных документов и, наконец, две Библии, ставшие историческими памятниками для книгопечатания.

42-строчная Библия Гутенберга, напечатанная не позже 1455 года, считается главным трудом Иоганна. Она дошла до наших дней и хранится в музее Майнца.

Для этой книги изобретатель создал специальный шрифт, разновидность Он получился довольно похож на рукописный и за счет множества лигатур и сокращений, которые было принято применять у писцов.

Поскольку существовавшие краски не годились для книгопечатания, Гутенбергу пришлось создавать свои собственные. За счет добавления меди, свинца и серы текст в книге получился иссиня-черным, с необычным блеском, для рубрикации была использована красная краска. Чтобы совместить два цвета, приходилось пропускать одну страницу дважды через станок.

Книга вышла тиражом в 180 экземпляров, но до наших дней дошло немного. Самое большое количество находится в Германии (двенадцать штук). В России был один экземпляр первопечатной Библии, однако после революции советское правительство продало ее на аукционе в Лондоне.

В пятнадцатом веке эта Библия продавалась за 30 флоринов (3 грамма золота в одной монете). Сегодня одна страница из книги оценивается в 80 тысяч долларов. Всего в Библии 1272 страницы.

Судебные тяжбы

Иоганн Гутенберг дважды призывался к судебной ответственности. Впервые это случилось в 1439 году, после смерти его друга и компаньона А. Дритцена. Его дети утверждали, что станок на самом деле является изобретением их отца.

Гутенберг без труда выиграл дело. А благодаря его материалам исследователи узнали, на какой стадии готовности было изобретение. В документах значились такие слова, как “тиснение”, “печатание”, “пресс”, “эта работа”. Это явно свидетельствовало о готовности станка.

Доподлинно известно, что процесс остановился из-за отсутствия некоторых деталей, оставшихся у Андреаса. Иоганну пришлось восстанавливать их самостоятельно.

Второй суд состоялся в 1455 году, когда на изобретателя подал иск И. Фуст за неуплату процентов. Суд постановил, что типография и все ее составляющие переходят к истцу. Иоганн Гутенберг изобрел книгопечатание в 1440 году, и спустя пятнадцать лет ему нужно было начинать все с нуля.

Последние годы

С трудом пережив последствия суда, Гутенберг решил не опускать руки. Он пришел в компанию к К. Гумери и выпустил в 1460 году сочинение Иоганна Бальба, а также латинскую грамматику со словарем.

В 1465 году он пошел на службу к курфюрсту Адольфу.

В возрасте 68 лет книгопечатник скончался. Он был похоронен в Майнце, но в настоящее время местонахождение его могилы неизвестно.

Распространение книгопечатания

То, чем прославился Иоганн Гутенберг, привлекало многих. Легких денег хотелось всем. Поэтому появилось много людей, выдававших себя за изобретателей книгопечатания в Европе.

Имя Гутенберга зафиксировал в одном из своих документов Петер Шеффер, его подмастерье. После разрушения первой типографии ее работники разъехались по всей Европе, внедряя новые технологии в других странах. Их учителем значился Иоганн Гутенберг. Книгопечатание быстро распространилось в Венгрии (А. Хесс), Италии (Свейхнейм), Испании. Как ни странно, ни один из учеников Гутенберга не поехал во Францию. Парижане самостоятельно приглашали немецких печатников на работу в свою страну.

Окончательную точку в истории создания книгопечатания поставил в своей работе Антоний Ван дер Линд в 1878 году.

Гутенберговедение

Личность европейского первопечатника всегда была популярной. Исследователи многих стран не упускали возможности написать какую-либо работу о его биографии или деятельности. Еще при его жизни начались споры об авторстве изобретения и месте (Майнц или Страсбург).

Некоторые знатоки называли Гутенберга подмастерьем Фуста и Шеффера. И несмотря на то что сам Шеффер называл Иоганна изобретателем книгопечатания, слухи эти не утихали долгое время.

Современные исследователи называют основной проблемой то, что в первых печатных книгах не стоит колофон, то есть отметка об авторстве. Сделав это, Гутенберг смог бы избежать множества проблем и не позволил бы прозябать своему наследию.

О личности изобретателя известно немного еще и потому, что не существует его личной переписки, достоверного изображения. Количество документальных свидетельств недостаточное.

Иоганн Гутенберг изобрел уникальные шрифты, благодаря которым и удалось установить и подтвердить его наследие.

В России интерес к изучению жизни первопечатника появился лишь в середине двадцатого века. Тогда отмечалось пятисотлетие изобретения книгопечатания. Первым исследователем стал Владимир Люблинский, представитель научного сообщества Ленинграда.

Всего в мире написано и издано более 3000 научных трудов (в их число входит и краткая биография Гутенберга).

Память

К сожалению, не сохранилось прижизненных портретов Иоганна. Первая гравюра, датируемая 1584 годом, была написана в Париже по описанию внешности изобретателя.

Майнц считается не только родным городом Иоганна, но и местом изобретения Поэтому там есть памятник Гутенбергу, его музей (открыт в 1901 году).

Его именем назван астероид и кратер на Луне.

Подвижными литерами, оказавший огромное влияние не только на европейскую культуру, но и на всемирную историю.

Энциклопедичный YouTube

Субтитры

Биография

По причине весьма ограниченного количества документальных источников о жизни Гутенберга нет возможности восстановить его связную биографию. В годы его жизни, как правило, лишь биографии заметных политических фигур и церковных деятелей удостаивались чести быть занесенными в достойные доверия источники. В этом плане Гутенберг был как многие другие, то есть не представлял собой особого интереса. Его изобретение тем не менее способствовало тому, что некоторые факты его жизни нашли отражение в книжных откликах современников.

1400-1448. Ранняя деятельность

Иоганн (Йоханн – Henne, Hengin, Hanssen) Гутенберг родился в семье майнцского патриция Фриле Генсфлейша и Эльзы Вирих. Патрициями в Средневековой Германии называли граждан, принадлежащих к высшим слоям городского бюргерства . Мать принадлежала семье сукноторговцев, таким образом брачный союз родителей Иоганна, заключённый в 1386 году, был мезальянсом . Майнц являлся весьма важным городом, так как именно здесь избирался архиепископ германской церкви , курфюрст . Город являлся одним из многих городов, где происходили столкновения между патрициатом и цехами , что вынуждало семейство Иоганна временно покидать город в периоды поражений патрициата.

Авторство изобретения

Гутенберговедение

Исследованию жизни Гутенберга, его личности, фактов его биографии и его значения для истории книгопечатания и истории в целом посвящено весьма значительное количество научных и популярных трудов. К середине двадцатого века количество сочинений по гутенберговской теме уже превышало три тысячи единиц, а в дальнейшем лишь увеличивалось. Революционность изобретения Гутенберга сделало его, с одной стороны, популярным предметом исследований, что способствовало развитию знаний о нём и об историческом периоде, в который он жил. С другой стороны, необычайная важность момента начала книгопечатания сподвигала некоторых исследователей трактовать факты не самым корректным образом в попытке приписать изобретение другим лицам, оспорить место зарождение книгопечатания и прочих искажений, в надежде извлечь выгоду из столь важного события в мировой истории.

Попытки «отнять» авторство изобретения у Гутенберга начались едва ли не при его жизни. С самого начала повёлся спор, какой же город считать колыбелью книгопечатания: Майнц или Страсбург? Кто же на самом деле совершил столь важный сдвиг в мировой истории: Йоханн Фуст и Петер Шеффер , Йоханн Ментелин ? Или же первооткрывателем печатной книги был кто-то в Китае?

В Германии долгое время Гутенберг считался лишь подручным якобы истинных изобретателей – Фуста и Шеффера. Эта точка зрения поддерживалась многими (в частности, Иоганном Готтшедом). Несмотря на то, что первенство Гутенберга было подтверждено ещё в восемнадцатом веке (Д. Келер, Д. Шепфлин), и Ментелин и Фуст и поныне упоминаются в этом плане, хотя уже в основном в ненаучной среде.

Основной проблемой в гутенберговедении является отсутствие книг, выпущенных Гутенбергом, в которых присутствовал бы его колофон (отметка на старинных книгах об авторе, времени и месте издания). То, что книга была выпущена Гутенбергом, подтверждается лишь с помощью второстепенных признаков, из которых ключевым является используемый при печати шрифт. К этой главнейшей проблеме добавляются и побочные: малое количество документальных свидетельств (имеется лишь 34 актовых свидетельств о Гутенберге), отсутствие личной переписки, записей, отсутствие достоверного портрета.

Опознавание древних печатных книг по шрифту – известная практика в области исторического книговедения. При зарождении печати почти каждый издатель находил свой шрифт, благодаря чему имеется возможность даже по безымянным фрагментам узнавать, руке какого типографа принадлежит та или иная страница. В гутенберговедении шрифтологический метод сыграл важнейшую роль. Именно с его помощью было установлено наследие Гутенберга.

Ещё одним весомым фактором в попытках изучить историю знаменитого немца стало стремление создать из него некую «легенду», построить его образ таким манером, чтобы он соответствовал отведённой ему роли в истории. В девятнадцатом веке такая легенда была благополучно создана. Гутенберг представлялся как образованный представитель элиты, увлечённый идеей просвещения, который, блюдя свои финансовые интересы, отдал силы развитию книгопечатания. Однако, скомпилированный под эту легенду, образ не выдержал проверки временем, что привело к расколу в гутенберговедении в начале двадцатого века. Излишняя концентрация внимания на различных аспектах жизни изобретателя приводила к перекосам: иногда во главу угла исследований ставился вопрос меркантильного характера, учитывались только денежные аспекты деятельности, иногда всё внимание сосредотачивалось на вопросах происхождения, подтверждения принадлежности Гутенберга элитным сословиям. Некоторые исследователи целиком сосредотачивалось на анализе шрифтов, что приносило свои плоды, но, опять же, вело к слишком узкому взгляду на проблему в целом.

Группа исследователей (Отто Хупп , Пауль Швенке ) видела в Гутенберге лишь талантливейшего практика, создателя первых искусных шрифтов, который являлся лишь типографом и не был сколько-нибудь озабочен целями просвещения. Иоганн Цедлер рассматривал Гутенберга ещё более ограниченно. В его представлении он был лишь технически образованным человеком, который создал одни из первых печатных книг, причём, в силу именно новизны технологий для своего времени, данные издания Цедлер считал весьма несовершенными, особенно по сравнению с дальнейшими разработками в этой области. Эта точка зрения вполне вписывалась в представления о Гутенберге как об инструменте, составной части в механизме исторического развития, появление которого было предопределено законами истории.

«…долгий и ожесточённый спор о действительном изобретателе книгопечатания никогда не будет разрешён… Гутенберг сделал в этом направлении последний решительный шаг с наибольшей смелостью и ясностью и благодаря этому с наибольшим успехом… Это лишь значит, что он лучше всех сумел подвести итоги накопленному опыту и всем неудачными или полуудачным попыткам своих предшественников. И это нисколько не умаляет его заслуги; его заслуга остаётся бессмертной… но не новое неведомое растение он посадил в земную почву, а лишь удачно сорвал медленно созревший плод». Франц Меринг . Из работы «Об историческом материализме»

Взгляд на вклад Гутенберга с подобной позиции подтолкнул развитие исследований о технических предпосылках изобретения, и данный аспект получил надлежащее раскрытие (работы Виктора Шолдерера (Victor Scholderer) Хельмута Леманн-Хаупта и др. ), хотя для этого понадобилось почти сто лет изысканий. Однако смещение акцента с личности на исторические причины опять же приводил к невольным искажениям.

Часто главной причиной появления книгопечатания называлась предопределенность экономического развития. Зарождение и развитие капитализма требовало повышения уровня знаний, инструментом которого и стало книгопечатание. Когда образ Гутенберга – общественного просветителя показал свою однобокость, явился образ Гутенберга-дельца. В попытке найти ответ на вопрос, что же двигало этим человеком, понятное многим стремление к личной выгоде приводилось в обоснование его мотивов: новые времена диктовали новые нравы, и представление о бизнесмене, пытающемся использовать свежее изобретение для собственной выгоды, нашло своих сторонников. Учитывая подтверждаемый документами факт, что дела Гутенберга шли отнюдь нехорошо, а в дальнейшем последовало и банкротство, Гутенберг как личность стал оцениваться заметно в принижающем ключе, как неудачливый делец либо как несостоятельный художник, не сумевший достичь мало-мальского успеха.

Образ Гутенберга-дельца сумел разрешить противоречия, вызванные тем, что в его наследии нашлись издания весьма широкого диапазона, от высокодуховных до «ярмарочной литературы». Однако на ключевой вопрос данный подход приемлемого ответа дать не в силах. Высказывавшиеся мнения, что Гутенберг мог даже не осознавать значения своего изобретения, едва ли соответствуют правде, поскольку любая крупная личность, сподвигшая революционные изменения в истории человечества, является, как правило, сосредоточением главных конфликтов своего времени и в силу этого не может быть личностью ограниченной, замкнутой в рамках узких личных интересов.

Российское (советское) гутенберговедение начало развитие большей частью в связи с отмечавшимся как в общественной жизни, так и в научном мире пятисотлетием изобретения книгопечатания (отмечавшимся в 1940 году). До этого времени каких-либо серьёзных исследований не было, Гутенберг и его изобретение упоминались лишь в популяризаторских целях. Первым рассказом о Гутенберге послужили сведения из переведенной в 1720 году книги «Об изобретателях вещей» (De Inventoribus Rerum)

ИОГАНН ГУТЕНБЕРГ (ок. 1399-1468)

Первая половина XV века была периодом наивысшего расцвета рукописных книг. Жажда чтения была настолько велика среди городского населения, что только в одном Париже насчитывалось несколько тысяч переписчиков, и тем не менее книг катастрофически не хватало.

Сотни людей вели поиски более дешевого и простого способа изготовления книг. Он был найден Иоганном Гутенбергом. Благодаря его открытию человечество в своем развитии получило гигантский толчок. Изобретение книгопечатания сыграло огромную роль в распространении новой, молодой буржуазной культуры, науки и светской литературы.

Иоганн Гутенберг (Гейнцфлейши) родился в дворянской семье в Майнце не раньше 1394 и не позже 1399 года. Датой рождения Гутенберга для юбилеев условно принято считать 24 июня 1400 года. Его родители, местные аристократы, вели в Майнце ожесточенную борьбу с мелкими ремесленниками. После захвата власти последними семья Гейнцфлейшев в 1411 году покинула город. Начались годы изгнания. Все это время Иоганн вместе с родителями жил в Страсбурге.

Наконец враждующие стороны достигли соглашения. В Майнц Иоганн возвратился в конце двадцатых уже известным золотых дел мастером. Он умел шлифовать драгоценные камни, отливать украшения из благородных металлов, делать золотые рамы к зеркалам. Казалось, все удачно складывалось в.его жизни. Но Иоганн мечтает создать печатный станок. Это не понравилось его отцу, не думавшему, что сын пренебрежет наследственной привилегией чеканки монеты.

Ссора была столь сильной, что Иоганн отказался от фамилии своего отца и взял в качестве фамилии название родового имения матери – Гутенберг. По всей вероятности, в начале 1429 года Иоганн покинул Майнц.

В дальнейшем он в основном живет в Страсбурге, что подтверждают документы нескольких судебных процессов.

В 1438 году Гутенберг заключил соглашение со страсбургскими гражданами А. Дритценом, А. Гейльманом и Г. Риффе о совместном коммерческом использовании какого-то своего изобретения, которое держалось втайне. Судя по свидетельским показаниям, оно было связано с книгопечатанием.

В 1439 году Гутенберг судился с одним из своих компаньонов. Предметом тяжбы были деньги. Суд этот, к счастью, кончился для мастера благополучно, но потом один из компаньонов умер, а оборудование исчезло. Материалы этого процесса, в которых фигурируют свинец, отливные формы, пресс и прочее, позволили в девятнадцатом столетии точно установить приоритет открытия книгопечатания в Европе за Гутенбергом.

К этому времени в Европе уже был известен способ размножения текстов с деревянных досок ручным способом, так называемая ксилография. Он был изобретен в Китае, но этот способ был не более продуктивным, чем рукописный. Требовалось что-то принципиально новое. И этим новым был набор из отдельных букв. Идея сама по себе достаточно простая.

Намного сложнее было придумать, как изготовить эти буквы совершенно одинаковыми и в большом количестве, как ими пользоваться и пользоваться многократно, то есть необходимо было изобрести способ книгопечатания в целом. Это и сделал Иоганн Гутенберг, вернувшись около 1444 года в Майнц. Во всяком случае, нет никаких доказательств создания типографии в страсбургский период.

Сначала он научился отливать буквы, пригодные для набора. Гутенберг сделал из твердого металла модель выпуклой буквы. – пуансон (так она и сейчас называется). Пунсон он вдавливал в мягкий металл и получал углубленную форму буквы – матрицу. Матрицу он вставлял в дно словолитного прибора, наливал расплавленный металл и после охлаждения его получал металлические буквы – литеры.

Из букв составлялись строки. Из строк – страницы. Буквы можно было рассыпать и использовать для набора нового текста. А в матрице отливалось большое количество букв.

Литеры располагались в систематическом порядке в клетках, откуда их брали при наборе для составления слов, строк и т.д. Печатали при помощи ручного печатного станка. На одной из плоскостей его устанавливалась печатная форма, а другой плоскостью прижимали к ней бумагу при помощи винта. Перед печатанием набор покрывали краской.

Таким образом, Иоганну Гутенбергу принадлежит честь создания всего типографского процесса в целом. Для XV века его изобретение было более чем новаторским, а литера стала первой стандартной деталью в истории мировой техники.

Самой первой печатной книгой считается так называемая «Сивиллина книга» (поэма на немецком языке), выход в свет которой исследователи относят приблизительно к концу 1445 года. Отсюда изобретение книгопечатания можно датировать не позже чем 1445 годом.

Первая печатная продукция Гутенберга – календари, брошюры, «Донаты» – латинская грамматика середины IV века Элия Доната.

Работа шла с соблюдением строжайшей тайны: изобретение Подрывало основы деятельности переписчиков, способных пойти на все, лишь бы сохранить свое ремесло. Опасаться приходилось и духовенства, в руках которого была монополия на чтение и на письмо. К тому же известие о новом способе изготовления книг немедленно привело бы к падению их стоимости. Поэтому книги Гутенберга, как, впрочем, и все первые книги, имитировали готические рукописи, их даже выдавали за рукописные.

Первой массовой продукцией Гутенберга стал выпуск индульгенций – специальных бумаг, которые выдавали верующим, отпуская грехи.

Приблизительно в начале 1450 года Гутенберг берет в долг 1600 гульденов у богатого майнцского горожанина Иоганна Фуста для оборудования типографии. За период 1451 – 1455 годы в ней было отпечатано несколько изданий «донатов», индульгенции 1454 и 1455 годов и два объемистых фолианта 42-строчной Библии, общим объемом в 1282 страницы.

Неожиданно для Гутенберга Фуст потребовал вернуть всю ссуду с процентами – 2026 гульденов. Он знал, что у Гутенберга таких денег нет – ему была нужна типография. Он подал в суд, и суд решил, что в счет погашения долга кредитор должен получить все оборудование и всю готовую продукцию, то есть все оттиски книги. Известно, однако, что Гутенберг сохранил за собой почти все то, что он имел до получения от Фуста первой ссуды (до 1450).

Но Гутенберга ждал еще один удар. Его лучший ученик Петер Ше-фер был искусным рисовальщиком, благодаря ему шрифт в книгах Гутенберга стал изящным. Изобретенные Петером пуансоны из стали были более надежны, его сплав для отливки литер – олово, сурьма и висмут – лучше того, с чего начинал Гутенберг. И вот, женившись на дочери Фуста, Шефер начал работать в бывшей типографии своего учителя.

Лишившись типографии и шрифтов, Гутенберг уехал из Майнца в Бамберг, где создал на средства местного епископа новую типографию. В 1459 году на средства архиепископа Дитера фон Изенбурга, сторонника реформистских идей, Гутенбергустраиваеттипографиюархиепис-копскогодома.

В Бамберге Гутенберг подготовил новое издание 36-строчной Библии, а в Майнцской архиепископской типографии им был издан «Католикон»И. Бальба(1460) – словарь с изложением латинской грамматики.

В развернувшейся между Изенбургом и Адольфом фон Нассау борьбе за обладание архиепископством Майнц принял сторону Изенбурга. Гутенберг напечатал его воззвание к мятежу. Но победил Нассау, который, добившись присяги Гутенберга (1465), освободил его от налогов и зачислил в свою свиту.

Поэтому последние годы первого в Европе книгопечатника прошли в Эльтвилле, где располагалась резиденция архиепископа. Там Гутенберг также выпустил несколько изданий как духовного, так и светского характера. В частности, им был изготовлен один из первых печатных календарей.

Его изобретение быстро распространилось по всем странам Европы. Уже к 1500 году типографии работали более чем в 200 городах различных стран, общее же число типографий приближалось к 2000.

Иоганн Гутенберг (ок. 1397-1468)

Первой книгой человечества считаются скрижали — камни, на которых были начертаны десять заповедей Моисея.

Гутенберга делались попытки изобрести устройство, которое позволяло бы тиражировать книги. Буквы вырезались в твердом материале, например на деревянной пластине, раскрашивались, а сверху накладывалась бумага. Такой метод назывался тиснением. В основном же до Средних веков монахи в монастырях занимались перепиской книг.

Родители Гутенберга были зажиточными людьми, они входили в правление Майнца — бургомистрат. Предположительно, Иоганн слушал лекции в университете города Эрфурта. Примерно в 20 лет он отправился в Страсбург. В чужом городе ему пришлось нелегко, дворянское происхождение не давало никаких привилегий. Его предки в Майнце в давние времена печатали собственные монеты, изготовляли ювелирные украшения, поэтому юноша стал обучаться ювелирному делу. Он быстро стал хорошим мастером, из его рук выходили прекрасно отшлифованные зеркала, поделочные камни.

Там же Иоганн увидел, как трудились печатники, кропотливо вырезая в плитах буквы. Взяв одну из досок, он долго рассматривал ее, пытаясь представить, каким образом можно упростить процесс. Сначала, как свидетельствуют хроники того времени, он разрезал доски, выделял фразы, слова и постепенно дошел до изготовления отдельной буквы. Теперь оставалось изготовить множество букв алфавита, разложить их по ячейкам — и типографский набор готов. Так был изобретен наборный шрифт.

Небольшой немецкий городок Майнц считается колыбелью книгопечатания. В нем в 1397 году, по другим сведениям — в 1400, родился Иоганн Гутенберг, изобретатель печатного станка. До появления этого устройства книга считалась огромным достоянием, редкостью и высоко ценилась. На производство одного экземпляра книги затрачивались месяцы, иногда годы труда переписчиков, художников. Иметь библиотеку в собственности мог позволить себе только очень богатый человек.

К сожалению, деревянные буквы быстро выходили из строя. Нужен был другой, более прочный материал. Тем временем Иоганн вернулся в Майнц. Изыскивая материал для шрифта, он остановился на олове и стал отливать его в форме буквы — литеры. Это было второе изобретение! На его предложение о создании книгопечатного станка откликнулся зажиточный гражданин Иоганн Фуст, которому пришлась по вкусу идея получать доход от печатания книг. Договор подписали у нотариуса, деньги были выделены, и Иоганн взялся за работу.

24 августа 1455 года Гутенберг отпечатал Библию на латинском языке в двух томах. Заглавные буквы в книге по традиции дорисовывались от руки. Это было первое напечатанное типографским способом издание. Но заработать на этом не удалось ни Гутенбергу, ни его компаньону Фусту — новые книги не получили того спроса, на который они рассчитывали.

Фуст подал на Гутенберга в суд, и по решению суда тот в счет долга возвратил ему все свое имущество. В Майнце появилась типография Фуста и его нового компаньона Шёффера.

Но Гутенберг не опустил руки, он влез в долги, создал другую типографию и отпечатал учебник грамматики латинского языка, выпустил календари, Псалтырь — всего около 50 книг. Но при жизни он никаких наград и признания не получил и тихо скончался в без-известности.

Его недруга Фуста постигла печальная участь — в Париже по доносу монахов, которые считали типографское книгопечатание сатанинским делом, его посадили в тюрьму, где он и провел остаток своих дней.

И только в 1804 году при поддержке Наполеона по всей Европе стали собирать деньги на памятник первопечатнику Гутенбергу. С того времени его имя вошло в историю.

Как печатали книги 400 лет назад

История книгопечатания начиналась с простого переписывания книг. Было немало попыток усовершенствовать и ускорить этот долгий и трудоёмкий процесс.

Наиболее простую и эффективную технологию предложил немецкий изобретатель Иоганн Гутенберг в XV веке. Он соорудил механический печатный пресс с нажимным рычагом и стал отливать буквы-литеры из олова, свинца и сурьмы. Таким образом создание книжной страницы занимало теперь несколько минут.

Гутенберг придумал к тому же и водостойкие чернила. Но такой способ книгопечатания был дорогим. В результате Иоганн Гутенберг разорился, его имущество, включая типографию, забрали за долги.

К первым печатным изданиям Гутенберга относятся «Сивиллина книга» и астрономический календарь на 1448 год, а в 1556 году была изготовлена знаменитая «Библия» Гутенберга.

Книгопечатание в России

В России основоположником книгопечатания считается диакон московской церкви Иван Фёдоров .

В 1563 году в Москве по велению царя Ивана Грозного была основана первая государственная типография. И уже через год Иван Фёдоров и Пётр Мстиславец выпустили в этой типографии первую датированную книгу «Апостол». Книга напечатана чёрной и красной краской. Мастера впервые использовали печати с одной наборной формы.

К концу XVII века в московской типографии было выпущено более пятисот наименований книг тиражом до 2000 экземпляров каждая.

В 1811 году немецкий книгоиздатель Фридрих Кёльн создал первую механическую плоскопечатную машинку с цилиндрическим барабаном, работающую при помощи силы пара. Это чудо техники ускорило процесс книгопечатания в десятки раз.

В России первая книгопечатная машина появилась в 1819 году. Она была установлена в Экспедиции изготовления государственных бумаг. Дебютная машина отечественного производства появилась в России в 1929 году в Петербурге. В 1908 году Россия вышла на третье место в мире по количеству издаваемых книг.

Постепенно люди усовершенствовали технологию производства книг, тиражи сегодня исчисляются десятками тысяч. Книги самой различной тематики предлагает сайт https://enotbook.com.ua/.

ПОНРАВИЛАСЬ СТАТЬЯ –

ПОДЕЛИТЕСЬ С ДРУЗЬЯМИ!

Когда и где появилось книгопечатание.

Кто изобрёл книгопечатание

Важной вехой в развитии письменности и словесности стало книгопечатание на Руси. С развитием государственности острым стал вопрос недостатка книг. Письменные образцы были, но их создание занимало много времени.

В Европе в этот период (середина 16 столетия) уже существовали печатные станки. понимал бесценную роль книги в процессе становления государства. Он поспособствовал основанию первой типографии в Москве.

Для работы над первым печатным изданием были привлечены самые образованные люди того времени. Целью молодого царя было объединение большого количества православных народов на одной территории и в одно государство. Нужно было повсеместное церковное и светское просвещение, следовательно, священство и просветители нуждались в качественном печатном издании.

Вконтакте

Первая русская печатная книга – история создания

Подготовка к печатанию первоначального источника знаний заняла в общей сложности целое десятилетие. Созданию первого экземпляра печатного искусства предшествовало долгое строительство и обустройство типографии.

В 1563 году книгопечатник и изобретатель Иван Федоров и его верный друг и ученик Петр Мстиславец приступили к напечатанию уникальной, не имеющей аналогов в то время книги, которая называлась «Апостол».

Над первым изданием книгопечатники корпели целых 12 месяцев. Печатник Иван Федоров вложил в свое детище все знания и умения, которые он стяжал в течение всей жизни. Первый нерукописный экземпляр получился поистине шедевром.

Увесистый том был в окладе из дерева, которое создатели обтянули тонкой кожей с изумительным золотым тиснением. Большие заглавные буквы украшали невиданные травы и цветы.

Первое издание было датировано 1 марта 1564 года. Позднее эту дату стали считать годом основания российской книжной печати. В современной истории Российского государства день православной книги празднуется 14 марта. «Апостол» сохранился до 21 века в неизменном виде, и находится в Московском историческом музее.

Начало книгопечатания в России

Как только первая книга московской типографии «Апостол» («Деяния и послания Апостолов») увидела свет, старорусские первопечатники приступили к созданию нового церковного издания под названием «Часовник». На это произведение печатного искусство был потрачен не год, а всего лишь несколько недель.

Параллельно созданию церковных книг, шла работа над первым русским учебником «Азбукой». Детская книга появилась в 1574 году.

Таким образом, в 16 веке на Руси зародилась и основалась книжная печать, появились первые нерукописные церковные книги. Создание детского учебника было очень важным этапом в развитии славянской письменности и словесности.

Кто напечатал первые книги в России

Основоположником книжной печати на Руси стал изобретатель Иван Федоров. Человек даже по современным меркам был очень образованный и увлеченный. Мужчина получил образование в университете в городе Кракове (ныне территория современной Польши). Кроме родного, владел еще двумя языками – латынью и древнегреческим.

Мужчина хорошо разбирался в столярном, малярном, литейном ремеслах. Сам нарезал и выплавлял матрицы для букв, делал переплеты для своих книг. Эти навыки помогли ему полностью овладеть процессом книжной печати. В наши дни упоминание о первом российском книгопечатании зачастую связано с именем Ивана Федорова.

Первая типография на Руси – ее создание и развитие

В 1553 году в Москве по приказу государя Ивана Грозного была основана первая типография. Помещение печатни, так называли типографию в древности, находилось рядом с Кремлем, неподалеку от Никольского монастыря, и было построено на денежные пожертвования самого правителя.

Во главе типографии поставили диакона церкви Ивана Федорова. 10 лет ушло на обустройство здания древней типографии и создание типографского оборудования. Помещение книгопечатницы было каменным, и в народе именовалось как «изба-печатня».

Здесь было создано первое печатное издание «Апостол», позже напечатана первая «Азбука» и «Часовник». Уже в 17 веке было напечатано более 18 наименований книг.

Позже печатник Иван Федоров со своим помощником, по навету недоброжелателей, будут вынуждены бежать из Москвы, спасаясь от гнева царя. Но оборудование первопечатникам удастся спасти и вывести с собой за пределы княжества Московского. Первая типография на Никольской улице будет сожжена книгоборцами.

Вскоре Иван Федоров откроет новую типографию во Львове, где выпустит еще несколько изданий «Апостола», во вступлении к которому книгопечатник расскажет о гонениях недоброжелателей и завистников.

Первый печатный станок Ивана Федорова

Первое оборудование для книгопечатания было крайне незатейливым: станок и несколько наборных касс. Основу древнего печатного станка составлял винтовой пресс. Станок Ивана Федорова дожил до наших дней.

Лицезреть эту ценность, прикоснуться к истории, вдохнуть седую древность можно во Львовском историческом музее. Вес станка составляет около 104 кг. Шрифт был построен таким образом, чтобы походить на письменные буквы. Он был приближен к понятному простому русскому человеку ручному письму. Соблюден наклон вправо, буквы ровные, одинакового размера. Поля и расстояния между строками четко соблюдены. Заглавие и прописные буквы печатались красной краской, а основной текст – черной.

Использование двухцветной печати – изобретение самого Ивана Федорова. До него никто в мире не использовал несколько цветов на одной печатной странице. Качество печати и материалов настолько безукоризненное, что первая печатная книга «Апостол» дожила и до наших дней и находится в Московском историческом музее.

В 16 веке было два знаменательных события для истории Москвы, а впоследствии и для истории Руси – строительство собора Ивана Блаженного в столице и создание печатного станка Иваном Федоровым.

Первые учебники на Руси

Развитие образования было делом важным для становления Российского государства. Книги, переписанные вручную, отличались большим количеством ошибок и искажений. Их авторы не всегда были хорошо образованы сами. Поэтому для обучения детей грамоте понадобились хорошо читаемые, понятные, нерукописные учебники.

Первой книгой для обучения детей грамоте стал печатный том Ивана Федорова «Часовник». Довольно продолжительное время дети учились читать именно по этой книге. До наших дней дошли два экземпляра этого издания. Один том находится в Бельгии, другой – в Ленинградской библиотеке. Позже в Москве будет напечатана «Азбука», ставшая первым учебником для детей. На сегодняшний день этот редкий экземпляр древнего книгопечатания находится в США.

Царь Иван Грозный, при всем неоднозначном к нему отношении, понимал, что не построить сильного развитого государства без умных образованных людей. Необходимо идти в ногу со временем и не отставать от передовых государств. Источником истинных правдивых знаний во все времена была и будет книга. Только читающие, грамотные, образованные люди смогут построить передовую державу и внедрить технологии, согласно требованиям времени.

Основатель книгопечатания на Руси – Иван Федоров – гений своего времени, который смог сдвинуть Россию с точки невежественности и скудоумия, направить ее по пути просвещения и развития. Несмотря на опалу и гонения, обрушившиеся на него, Иван Федоров не оставил дело своей жизни и продолжал работать на чужбине. Его первые печатные издания стали основой письменности и словесности 16–17 веков.

Первое книгопечатание возникло в Китае, в 9 веке. Печатанье производилось при помощи специальных гравюрных досок, на которые наносились чернила. К доске прижимался лист бумаги, буквы отпечатывались, образовывая, таким образом, печатный текст.

Изобретение книгопечатания

Дальнейшее развитие и усовершенствование книгопечатания происходило в Средневековой Европе. В конце 14 века европейские государства переживали рассвет торговли, производство становилось мануфактурным. Рукописные издания книг уже не могли удовлетворить всех потребностей общества.

Изобретение книгопечатания при помощи металлических наборных литер – заслуга известного немецкого ювелира Иоганна Гуттенберга. Именно он разработал идею первого печатного станка.

Поначалу Гуттенберг сохранял свою разработку в секрете, так как это могло вызвать негодование католической церкви. Но уже в 1446 году мир увидела первая печатная книга «Троянская хроника».

Первым русским книгопечатником был Иван Федоров. Именно он издал первую печатню книгу на территории Русского государства – «Апостол».

Первые печатные книги

Ранее книгопечатание было ориентировано на духовное просветление общества. Первые печатные книги носили преимущественно теологический и философский характер. В то время в обществе господствовала церковь, и первые книгоиздатели не хотели вызвать на себя гнет римского духовенства.

Так одной из первых книг Гуттенберга – «Донат» являлась пособием для студентов по изучению латинского языка, на котором осуществлялись богослужения в средневековых храмах. С началом Ренессанса в первых типографиях происходил книгопечатный бум: воспользовавшись духовным оживлением общества, книгоиздатели пытались напечатать все книги, которые были ранее созданы человеком.

Мир увидели печатные труды древнегреческих и древнеримских мыслителей – «География» Страбона, «История» Плиния, «Начало геометрии» Евклида. В 1493 году в Нюрнберге была напечатана «Книга хроник» знаменитого немецкого врача Г. Шеделя, которая побила рекорд по количеству изданных экземпляров – около 1000.

Влияние первых печатных книг на общество

Печатные книги произвели духовную революцию в обществе. До эпохи книгопечатания людям были недоступны многие литературные труды, ведь большинство книг в рукописном виде хранились в монастырях и церквях. С развитием и становлением книгопечатания, книги стали доступными практически каждому человеку.

Именно это стало решающим фактором наступления эпохи просвещения. Одной из первых печатных книг была Библия. Общество впервые ознакомилось с библейскими канонами не из проповедей священнослужителей, как это было ранее, а из оригинального текста.

Это спровоцировало возникновение новых взглядов на церковь и ее роль в жизни общественности. Именно в это время начали появляться первые протестантские течения, которые откололись от католичества из-за идеологических разногласий.

Полиграфическая история

Валерий Штоляков, МГУП им. Ивана Федорова

История ума знает две главные эпохи:
изобретение букв и типографии,
все другие были ее следствием.
Н.М. Карамзин

Изобретение печатных машин и последовавшее за этим изобретение наборного и брошюровочно-переплетного оборудования следует рассматривать в тесной связи с развитием книгопечатания, которое наряду с появлением письменности стало одним из величайших прогрессивных знаковых событий в истории мировой культуры.

Первые идентичные (тиражные) оттиски появились в VIII веке н.э. на Востоке. Для этого была разработана техника гравирования текста на дереве — ксилография (от греч. хylon — срубленное дерево и grapho — пишу). Для реализации этого способа использовались ручные операции и простые орудия труда, а посему он был трудоемким и малопроизводительным.

868 г. знаменателен тем, что в тот год была напечатана «Алмазная сутра», самый древний образец ксилографического книгопечатания (хранится в Британском музее). Свиток состоит из семи последовательно склеенных листов шириной примерно 30-32 см; длина всего свитка в развернутом состоянии более 5 м. Для производства этого свитка потребовалось несколько сотен гравированных вручную досок.

Развитие полиграфического оборудования начинается с середины XV века с изобретения в 1440 году Иоганном Гуттенбергом ручного печатного станка, который позволил механизировать основной технологический процесс — печатание. Если до этого книги в Европе производились ксилографическим способом и были большой редкостью, то с изобретением Гуттенберга начиная с первой половины XV века их стали печатать типографским способом (рис. 1). Несмотря на простоту ручных операций, в печатном станке Гуттенберга были заложены основные конструктивные принципы будущего печатного аппарата, которые успешно реализованы в современных печатных машинах. Конструкция первого печатного станка оказалась настолько удачной, что просуществовала без принципиальных технических изменений около 350 лет.

Изобретение печатного станка способствовало развитию полиграфической техники, которое не прекращается и по сей день, постоянно пополняясь новыми техническими решениями. На примере совершенствования полиграфического производства наглядно прослеживаются все этапы преобразования простейших орудий труда и механизмов в печатные машины-автоматы.

В данной публикации приведена хронология появления некоторых оригинальных изобретений и технологий, что позволяет оценить темпы развития и совершенствования полиграфического оборудования.

1796 г. — Алоиз Зенефельдер, увидев четкий ржавый отпечаток бритвы на садовом камне, изобретает, по принципу аналогии, новый способ плоской печати — литографию (от греч. lithos — камень и grapho — пишу), который был впервые реализован в ручном литографском печатном станке валковой конструкции. В качестве формы А. Зенефельдер использовал известковый камень, на который тушью наносилось изображение, после чего поверхность камня обрабатывалась кислотным раствором для образования пробельных элементов на участках камня, не защищенных тушью. Год спустя А. Зенефельдер изобретает рейберный печатный станок для получения оттиска с литографского камня (рис. 2).

1811 г. — Ф. Кениг запатентовал печатный аппарат, в котором была использована идея передачи давления по линии (по принципу «плоскость — цилиндр»), реализованная в плоскопечатной машине, где форма размещалась на подвижном столе — талере, а лист бумаги перемещался к форме вращающимся печатным цилиндром с захватами. В период с 1811 по 1818 год Ф. Кениг и его компаньон А. Бауэр создают и запускают в производство четыре типа не имеющих прототипа плоскопечатных машин.

1817 г. — Фридрих Кениг и Андреас Бауер основали в монастыре Оберцелль (г.Вюрцбург) фабрику плоскопечатных машин Schnellpressenfabrik Koenig & Bauer, на 25 лет опережая своих конкурентов в области промышленного производства печатного оборудования.

1822 г. — английский ученый Вильям Конгрев разработал технологию многоуровнего рельефного тиснения (выпукло-вогнутого) изображения без краски на картоне при силовом воздействии на него нагретым пуансоном и матрицей — так называемое конгревное тиснение (конгрев), которое стало эффектным приемом оформления печатных изданий.

1829 г. — лионский наборщик Клод Жену разработал способ изготовления стереотипных матриц из бумаги, используя которые можно было отливать несколько монолитных копий (стереотипов) оригинальной формы высокой печати.

1833 г. — английский печатник Д. Китчен изобрел простую и дешевую печатную машину, предназначенную для малоформатной, малотиражной и однокрасочной продукции. Реализовав идею Ф. Кенига об изменении положения пиана и формы, он перевел их в вертикальное положение. Качающийся пиан (прижимная плита) приводился в движение рычажным механизмом, поэтому вскоре стал называться тиглем (отсюда и название машины). С середины XIX века активно выпускались различные по конструктивному исполнению тигельные машины, которые вследствие их массового производства в США назывались «американками». Благодаря универсальности тигельных печатных машин, их малым габаритам, небольшой массе, невысокой стоимости и простоте в обслуживании, они весьма экономичны и до сих пор работают в типографиях.

1838 г. — академик Б.С. Якоби (г.Петербург) разработал технологию гальванопластики, позволяющую изготовлять точные металлические копии с оригинальных гравировальных форм.

1839 г. — изобретение фотографии, которое связано с именами Ж.Н. Ньепса, Л.Г. Дагерра и В.Г. Талбота.

1840 г. — на лондонской фирме «Перкинс, Бэкон энд Петч» был отпечатан тираж первой почтовой марки, которая была названа «черный пенни». Это был совершенно новый вид полиграфической продукции — марки, отпечатанной на металлографском станке.

Начало XIX века характеризуется социологами как зарождение и развитие индустриального общества, для которого типичны высокий уровень промышленного производства и активное использование природных ресурсов. В этот период происходит бурное развитие полиграфической отрасли, широко использующей достижения науки и техники. Возрастает доверие к бумажному носителю информации, чему способствует начало массового производства газет, книг и журналов.

1847 г. — А. Эппльгет (Англия) создает многонакладную листовую печатную машину, в которой вокруг вертикального формного цилиндра диаметром 1,63 м располагались восемь печатных цилиндров диаметром 0,33 м. На них крепились печатные формы, набранные из обычных прямоугольных литер. Подача и вывод листа от печатных цилиндров производились сложной тесемочной системой. Машина представляла собой громоздкое многоярусное сооружение, которую обслуживали восемь накладчиков и восемь приемщиков (рис. 3). Она проработала 14 лет и печатала при ручном накладе до 12 тыс. отт./ч, что в то время считалось высокой производительностью. Из-за больших габаритных размеров многонакладные печатные машины называли «мамонт-машинами». Однако начиная с 1870 года из-за больших размеров и многочисленности обслуживающей бригады эти печатные машины были вытеснены из газетного производства более эффективными и экономичными рулонными машинами.

1849 г. — датский изобретатель Христиан Серенсен запатентовал «тахеотип», представляющий собой вариант наборной машины, способной механизировать целый комплекс операций ручного набора.

1849 г. — американский изобретатель Э. Смит сконструировал фальцевальную ножевую машину.

1850 г. — французский изобретатель Фирмен Жилло запатентовал способ изготовления иллюстрационных печатных форм химическим травлением на цинке.

1852 г. — изобретателем Р. Гартманом в Германии осуществляется первая попытка механизации процесса резания стопы листов.

1853 г. — изобретение американцем Джоном Л. Кингсли резиновых эластичных форм, основу которых составлял натуральный каучук, явилось предпосылкой для появления нового способа печати — флексографии, который становится разновидностью способа высокой печати. Для него характерно применение упругой эластичной формы и быстросохнущих жидких красок. Первоначально при этом способе печати использовали анилиновые синтетические красители, отсюда появился термин «анилиновая печать» (die Anilindruck) или «анилиновая резиновая печать» (die Anilin-Gummidruck).

1856 г. — Д. Смит (США) получил патент на ниткошвейную машину.

1857 г. — Роберт Гаттерслей, инженер из Манчестера, запатентовал литеронаборную машину.

1859 г. — в Германии К. Краузе создал первую бумагорезальную машину с наклонным движением ножа, где впервые применил автоматически действующий прижим стопы от груза (рис. 4).

1861 г. — английский физик Джеймс Клерк Максвелл впервые воспроизвел фотографическими методами цветное изображение.

1865 г. — Вильям Буллэк из Филадельфии создал первую рулонную печатную машину, имевшую два цилиндра: печатный и формный, на котором крепился стереотип. Рулонная бумага перед подачей в печатный аппарат разрезалась по формату и запечатывалась, после чего выводилась тесемками на приемку. Идея создания машины для печатания на бумажной ленте, способ изготовления которой был освоен в начале ХIX века, занимала умы изобретателей. Однако эти идеи были реализованы только после того, как в 1850-х годах начался промышленный выпуск круглых стереотипов — литых форм высокой печати.

1867 г. — П.П. Княгининский запатентовал в Англии автоматическую литеронаборную машину (автомат-наборщик), технические решения которой в значительной мере были повторены изобретателем монотипа Т. Ланстоном (рис. 5).

1868 г. — изобретен способ фототипии, обеспечивающий безрастровое производство форм плоской печати.

1873 г. — Хьюго и Август Бремер (Германия) изобрели способ шитья тетрадей проволокой.

1875 г. — Томас Альва Эдисон запатентовал мимеограф, представляющий собой печатное устройство для выпуска несложной малотиражной продукции способом трафаретной печати. Вслед за этим он сконструировал «электрическое перо», которое перемещалось от миниатюрного двигателя и прокалывало в нужных местах парафинированную бумагу, служившую формой для мимеографа. Эдисон также составил рецептуру краски с необходимой степенью вязкости для проникновения ее через пробитые в бумаге отверстия.

1876 г. — изобретены поворотные штанги, позволяющие управлять направлением движения бумажных лент в рулонной печатной машине.

1876 г. — Хьюго и Август Бремер изготовили проволокошвейную машину (прообраз четырехаппаратной проволокошвейной машины), которая шила тетради четырьмя скобами вразъем.

1883 г. — американец Л.К. Кроуэл изобрел фальцевальную воронку для продольного сгибания листов или ленты во время работы машины, что дало возможность оснастить рулонные печатные машины фальцаппаратами. Эти изобретения открыли путь к созданию рулонных печатных машин, предназначенных для печатания многостраничных изданий, так как благодаря воронке удалось удвоить ширину лент, а наличие штанг позволило производить их подборку для совместной обработки.

1880 г. — разработаны основы технологии офсетной печати.

1886 г. — Оттмар Мергенталер сконструировал линотип — наборную строкоотливную машину.

1890 г. — И.И. Орлов изобрел способ многокрасочной высокой печати, реализованный на печатной машине для производства ценных бумаг. Изобретенный им способ формирования многокрасочного сырого изображения на сборной форме с последующим переносом его на бумагу, названный «орловской печатью», позволил защитить ценные бумаги от подделки. На рис. 6 показана схема печатного аппарата, сконструированного И.И. Орловым.

Рис. 6. Схема печатного аппарата «орловской печати» (а): 1, 2, 3, 4 — печатные формы, 5 — сборная печатная форма, 11, 21, 31, 41, — эластичные валики; выполнение орловского эффекта металлографской печатью в защитной марке (старого образца)
на алкогольную продукцию (производство ФГУП «Гознак») — б

До этого ценные бумаги пытались защитить путем изготовления на специальных гильоширных машинах сложной формы, получаемой способом механического гравирования различных геометрических узоров и фигур с переменной частотой шага и разной толщиной штриха. Однако это не уберегало банкноты от подделки, и только нанесение на бумагу насыщенного цветного «радужного» красочного рисунка способом «орловской печати» могло в какой-то степени защитить их.

1893 г. — изобретение И.И. Орлова было отмечено Гран-при на промышленной выставке в Париже и защищено патентами России, Германии и Великобритании. Однако достойной поддержки в России машины И. Орлова не получили — их в несколько измененном виде стали изготавливать в Германии в компании КВА. В настоящее время фирма «КВА-Джиори» разработала специальное печатное оборудование, использующее некоторые принципы орловского способа печати. На этих машинах специального назначения в разных странах осуществляется печать более 90% мирового объема банкнот и документов с высокой степенью защиты.

1890-е годы — возрастает потребность в выпуске объемных тиражных печатных изданий, поэтому заметно увеличиваются тиражи и объемы газет, а издательское дело превращается в одну из крупнейших отраслей промышленности. В результате появляются рулонные машины высокой печати для выпуска сначала 8- и 16-, а затем и 32-страничных газет.

1893 г. — Густав Клейм (Германия) конструирует первую автоматическую фальцевальную машину, оборудованную механическим самонакладом листов.

1894-1895 гг. — разработаны принципиальные схемы первых фотонаборных машин.

1895 г. — американский изобретатель Шеридан построил первую машину клеевого скрепления книжных блоков с предварительным фрезерованием корешка и ручной подачей блоков в виде замкнутого конвейера с каретками.

1896 г. — Толберт Лэнстон сконструировал монотип — наборную литероотливную машину.

1896 г. — в Англии, позже в США и Германии освоена эксплуатация рулонных машин глубокой печати, а с 1920 года начался выпуск 4- и 6-секционных машин для многокрасочной печати. Из-за длительного времени высыхания применявшихся тогда скипидарных красок скорость ленты в первых машинах не превышала 0,5 м/с. В дальнейшем, благодаря усовершенствованию сушильных устройств и применению красок на летучих растворителях, скорость работы машин увеличилась до 30 тыс. оборотов формного цилиндра в час.

1897 г. — фирма «Харрис» построила двухкрасочную машину высокой печати планетарного типа, где вокруг печатного цилиндра размещались два формных.

В конце XIX века созданы фирмы Heidelberg и Mann Roland, ставшие со временем ведущими производителями полиграфического оборудования.

1905 г. — изобретен самонаклад, что позволило поднять производительность листовых печатных машин до 5 тыс. отт./ч.

1906-1907 гг. — разработаны первые конструкции офсетных печатных машин, создание которых связано с именами литографов К. Германна и А. Рубела. Вероятно, в это же время в практике полиграфического производства появились такие понятия, как офсет (англ . offset) и офсетная печать.

1907 г. — благодаря опыту эксплуатации однокрасочных литографских машин и успешному применению способа «орловской печати», немецкая фирма «Фохмаг» по патенту К. Германна построила листовую офсетную машину для двусторонней печати, позволяющую запечатывать лист с двух сторон за один прогон.

1907 г. — предпринимаются попытки использовать в полиграфическом производстве телеграфную связь для передачи текста на дальние расстояния.

1912 г. — начался новый этап в развитии флексографии благодаря освоению парижской фирмой «С.А. ла Целлофан» производства целлофановых мешков, на которых печатали анилиновыми красками. Область применения флексографии постепенно расширяется, чему способствовали определенные преимущества этого способа печати перед классическими.

1922 г. — англичанин Е. Хантер разработал конструкцию фотонаборной машины, которая состояла из наборно-перфорирующего механизма, счетно-выключающего устройства и фоторепродукционного аппарата. Из-за некоторого ее сходства с монотипом специалисты назвали ее «Монофото».

1923 г. — немецкий инженер Г. Шписс создал фальцевальную кассетную машину.

1929 г. — в г.Мюнхене известный немецкий изобретатель Рудольф Хелл, создавший передающую телевизионную трубку, основал фирму Hell.

1929-1930 гг. — американский инженер Уолтер Гауэй сконструировал фотоэлектрическую гравировальную машину.

1935 г. — немецкий исследователь Г. Нойгебауер и наш соотечественник Н.Д. Нюрберг изложили научную теорию основ многокрасочной печати.

1936 г. — в СССР внедрена в производство технология полиграфического воспроизведения иллюстраций со стереоскопическим эффектом.

1938 г. — Эмиль Лумбек изобрел новый способ бесшвейного крепления по корешку книжного блока, в котором использовалась быстросхватывающая поливинилацетатная дисперсия (ПВАД), разработанная в 1936 году в Германии.

1938 г. — американский изобретатель Честер Карлсон и немецкий физик Отто Корней разработали способ изготовления отпечатков электрофотографическим способом, что явилось началом рождения электрофотографических печатных устройств для оперативного получения как черно-белых, так и цветных копий с оригинала, размещенного на предметном стекле (рис. 7).

1938 г. — из Чикаго в Нью-Йорк по линии фототелеграфной связи передано трехцветное изображение.

1947-1948 гг. — советский инженер Н.П. Толмачев сконструировал электронную гравировальную машину с изменением масштаба нарезания клише.

1950-1952 гг. — в СССР разработаны теоретические основы создания типографии-автомата, оснащенной высокопроизводительной печатно-отделочной линией для производства книг.

1951 г. — фирма Hell начала первые работы по созданию электронно-гравировальных машин для изготовления клише.

1951 г. — в США выдан патент на струйную головку, которая фактически представляла собой первое устройство цифровой печати. Это изобретение явилось началом принципиально нового направления в оперативной полиграфии — струйной печати.

1960-е годы — в СССР активно разрабатываются магнитографские печатные машины, к которым сегодня возродился интерес за рубежом. Принцип их действия аналогичен работе электрофотографических машин.

1963 г. — фирма Hell выпустила первую электронную цветоделительную машину ChromaGgraph, применение которой для изготовления цветоделенных фотоформ существенно сократило технологический процесс получения форм для цветной печати.

1965 г. — фирма Hell, являясь родоначальником электронного фотонабора, выпускает серию фотонаборных машин Digiset, в которых очертания шрифтов и иллюстраций воспроизводятся на экране электронно-лучевой трубки.

1968 г. — в США запатентован способ печатания с голографических форм.

Конец 1960-х годов — американская фирма «Камерон Мэшин Ко» разработала конструкцию печатно-отделочного агрегата для изготовления книг карманного формата за один прогон.

1966 г. — вступила в строй самая протяженная в мире линия фототелеграфной передачи газет из Москвы в Новосибирск, Иркутск и Хабаровск.

Середина XX века характеризуется началом развития постиндустриального общества, когда наука становится основной производительной силой. Меняется структура хозяйственных отношений, в результате чего основным источником национального богатства становится интеллектуальный капитал (запасы знаний и умений), который чаще называют человеческим капиталом. Активизируется роль инновационных процессов (инноваций), без которых сегодня невозможно создать продукцию с высокой степенью наукоемкости и новизны. Инновация представляет собой результат творческой деятельности человека, обеспечивающий достижение высокой экономической эффективности в производстве или потреблении продукции. Сроки обновления продукции в наиболее динамичных областях сокращаются до двух-трех лет. Значение информации повышается в разы, появляется новое сообщество людей — нетократия, члены которого владеют информацией, Интернетом, информационными сетями: для них главным становится информация, а не деньги. Активно начинают развиваться цифровые технологии преобразования информации, что определило существенные революционные преобразования в полиграфической отрасли.

Развивается Всемирная сеть (Интернет) и другие информационные системы. Одновременно с этим возникает опасность возрастания риска утечки социально-экономической, научно-технической, образовательной и другой информации, поскольку надежного правового заслона для этого до сих пор не существует. Информация дорога в производстве, но затраты на ее распространение и воспроизведение минимальны, что порождает новые проблемы с появлением Интернета у создателей и правообладателей объектов интеллектуальной собственности.

В полиграфии период перехода к постиндустриальному обществу можно условно привязать к 1970-м годам , когда разрабатываются и вводятся в эксплуатацию разновидности настольно-издательских систем, в которых был заложен принцип преобразования графической информации в цифровую форму. Это позволяло оперативно обрабатывать ее на этапе допечатных процессов и распечатывать в виде единичных однокрасочных экземпляров. Отсюда появилось название «типография на столе», поскольку подобные системы могли производить короткие тиражи листовой печатной продукции. Качество печати определялось техническими возможностями применяемых в настольно-издательских системах печатных устройств. Достоинство подобных систем проявилось в возможности оперативного совмещения процесса формообразования с распечаткой любой вводимой в цифровом виде графической информации, исключая традиционные фотохимические операции. Эта технология получила название computer-to-print — «из компьютера в печатное устройство».

1970-е годы — разработаны опытные модели лазерных гравировальных автоматов.

1971 г. — в Первой Образцовой типографии (г.Москва) вступила в строй линия «Книга» — первая отечественная автоматическая линия для изготовления книг в твердом переплете.

1976 г. — фирма Linotrone AG прекратила производство наборных строкоотливных машин, продолжавшееся почти 90 лет.

1977 г. — Ленинградский завод полиграфических машин выпустил промышленную серию фотонаборного комплекса «Каскад», предназначенного для организации наборного процесса в типографиях любого профиля.

1980-е годы — для оперативной полиграфии корпорацией Riso Kadaku (Япония) разработана серия трафаретных цифровых печатных машин — ризографов, или цифровых дубликаторов. В этих машинах процессы подготовки рабочей матрицы (трафаретной формы) и начало печатания практически объединены, что дает возможность получить первый оттиск с разрешающей способностью до 16 точек/мм через 20 с после установки оригинала на предметное стекло.

1980-е годы — начало производства японской фирмой Canon серии цветных копировальных аппаратов различных моделей.

1991 г. — специалисты фирмы Heidelberg продемонстрировали на выставке «Принт-91» (г.Чикаго) четырехсекционную офсетную печатную машину GTOV DI, построенную на базе серийной машины GTO. Если до этого информация из компьютера распечатывалась только на принтере, то теперь ее можно тиражировать на офсетной печатной машине. Аббревиатура DI в обозначении серийной машины GTO переводится с английского как «прямое экспонирование». Эта технология позволяет оперативно создавать в каждой секции цветоделенную печатную форму на основе цифровых данных допечатной ступени для печати офсетным способом без увлажнения. Демонстрация машины GTOV DI на выставке в Чикаго прошла с большим успехом, а экспозиция фирмы Heidelberg получила Гран-при. Впервые фирма продемонстрировала офсетную печатную машину, работающую по принципу «из компьютера в печатную машину» (computer-to-press). Разработчикам печатной машины GTOV DI удалось совместить оперативность компьютера с высоким качеством офсетной печати. Это был прорыв в область новых цифровых технологий, которые существенно дополнили известные способы печати новыми возможностями.

1993 г. — фирма «Индиго» (Израиль) выпустила на рынок цифровую печатную машину Е-Print, для которой была разработана оригинальная технология печатного процесса, сочетающего в себе принципы электрофотографии и офсетной печати.

1996 г. — канадская фирма Elcorsy Technology на выставке NEXPO в Лас-Вегасе продемонстрировала новую цифровую технологию формирования красочного изображения — элкографию, основанную на электрохимическом процессе — электрокоагуляции, в результате которого на металлическом цилиндре при подаче на него краски (гидрофильного полимера) формируется красочное изображение. Особенностью и достоинством элкографии является возможность избирательно передавать на участки оттиска слои краски разной толщины, то есть регулировать оптическую плотность в большом диапазоне.

1997 г. — фирма NUR Macroprinters (Израиль) выпускает цифровой струйный принтер Blueboard, позволяющий печатать 4-красочное изображение шириной 5 м с производительностью 30 м2/ч.

2000 г. — апробация технологических принципов рабочего потока (WorkFlow), обеспечивающего организацию сквозного цифрового управления производственным процессом в виде четко выстроенной цепочки всех технологических операций (маршрута работ) для их непрерывного выполнения.

2008 г. — на выставке drupa 2008 ассоциация органической электроники Organic Electronic Association OE A продемонстрировала свои достижения в области развития высоких технологий с учетом применения печатного оборудования. Благодаря этому в ближайшем будущем будет освоено новое направление в полиграфии — так называемая печатная электроника.

По оценке специалистов, развитие полиграфической техники и технологий, предназначенных для обслуживания потребностей общества, в ближайшей перспективе будет ориентировано на конвертинг, сочетающий в себе традиционное печатное оборудование с цифровыми печатными машинами и технологиями. Подобное объединение позволяет оперативно, на достаточно высоком полиграфическом уровне тиражировать многокрасочную продукцию как с переменными, так и с постоянными данными. Учитывая намечающуюся тенденцию отказа мирового общества от печатной книги и в целом от печатной продукции (по данным опроса читателей), намечается активное внедрение цифровых технологий для производства печатной продукции в электронном формате, что и было продемонстрировано на выставке drupa 2012.

Согласно данным ЮНЕСКО, на сегодняшний день грамотными, т. е. умеющими читать и писать хотя бы на одном языке, являются около 4 млрд обитателей нашей планеты. В среднем один читатель за день «проглатывает» примерно 20 страниц печатного текста. Представить себе современное общество без книг невозможно, и все же на большем отрезке своей истории человечество обходилось без них.

Однако объем знаний, накопленных людьми, с каждым годом и десятилетием становился все больше и больше. Чтобы передавать информацию следующим поколениям, требовалась ее фиксация на надежном носителе. В качестве такого носителя в разное время использовались разные материалы. Наскальные надписи, обожженные глиняные таблички Вавилона, египетские папирусы, греческие восковые таблички, рукописные книги-кодексы на пергаменте и бумаге все они были предшественниками печатных книг.

Полиграфия (от греч. polys «много» и grapho «пишу») это размножение текста или рисунка путем многократного перенесения краски на бумагу с готовой печатной формы. Современное значение этого термина подразумевает промышленное размножение печатной продукции не только книжной, но и газетно-журнальной, деловой, упаковочной. Однако в Средние века людям нужны были именно книги. Труд переписчика занимал много времени (например, один экземпляр Евангелия на Руси переписывали примерно за полгода). По этой причине книги были очень дороги, приобретали их в основном богатые люди, монастыри и университеты. Поэтому, как и любой другой трудоемкий процесс, создание книг рано или поздно должно было быть механизировано.

Ксилографическая доска. Тибет. XVII-XVIII вв.

Ч. Миллз. Юный Бенджамин Франклин осваивает печатное дело. 1914 г.

Разумеется, книгопечатание возникло не на пустом месте, его изобретатели использовали многие уже существовавшие к тому времени технологические решения. Резные печатки-штампы, позволяющие оттискивать рельефные рисунки на мягком материале (глине, воске и т. п.), использовались людьми с глубокой древности. Например, печатки цивилизации Мохенджо-Даро относятся к III тысячелетию до н. э. В Вавилоне и Ассирии использовались печатки-цилиндры их прокатывали по поверхности.

Другая составляющая книгопечатания процесс переноса краски также издавна известна человечеству. Сначала возникла технология набивки узоров на ткань: вырезанный на гладко обструганной деревянной пластине узор покрывали краской, а затем прижимали к плотно натянутому куску материи. Эта технология применялась еще в Древнем Египте.

Традиционно родиной книгопечатания считается Китай, хотя древнейшие печатные тексты, обнаруженные в Китае, Японии и Корее, относятся примерно к одному времени середине VIII в. Технология их изготовления отличалась от современной и использовала принцип ксилографии (от греч. xylon «дерево»). Оригинал текста или рисунка, изготовленный тушью на бумаге, притирали к гладкой поверхности доски. Вокруг штрихов получившегося зеркального изображения гравер срезал древесину. Затем форму покрывали краской, которая попадала только на выступающие части, плотно прижимали к листу бумаги, и на нем оставалось прямое изображение. Впрочем, этим способом печатали в основном гравюры и небольшие тексты. Первым точно датированным крупным печатным текстом является китайская ксилографическая копия буддийской «Алмазной сутры», изданная в 868 г.

Настоящая печать книг началась в Китае лишь в середине XI в., когда кузнец Би Шэн изобрел и применил на практике наборный подвижный шрифт. Как писал в трактате «Записки о ручье снов» китайский государственный деятель Шэнь Ко, Би Шэн вырезал знаки на мягкой глине и обжигал их на огне, причем каждый иероглиф составлял отдельную печать. Железную доску, покрытую смесью из сосновой смолы, воска и бумажного пепла, с рамкой для разделения строк, заполняли поставленными в ряд печатями. После окончания процесса доску нагревали, и литеры сами выпадали из рамки, готовые к новому употреблению. Глиняный шрифт Би Шэна скоро сменили деревянные, а затем металлические литеры принцип печатания с наборной формы оказался весьма плодотворным.

«Алмазная сутра». 868 г.

В Европе метод ксилографической печати был освоен в XIII в. Как и в Китае, с его помощью сначала печатали в основном гравюры и небольшие тексты, затем освоили и книги, в которых рисунков, правда, было больше, чем текста. Ярким примером такого издания являлись так называемые Biblia pauperum («Библии бедняков») иллюстрированные на манер современных комиксов антологии библейских текстов. Таким образом, в Европе XIII-XV вв. сосуществовали два типа книгопроизводства пергаментные манускрипты для религиозной и университетской литературы и бумажная ксилография для малообразованного простого народа.

В 1450 г. немецкий ювелир Иоганн Гутенберг заключил договор с ростовщиком Фустом о получении кредита для организации типографии. Изобретенный им печатный станок объединил два уже известных принципа: наборного шрифта и печатного оттиска. Гравер изготавливал пуансон (металлический брусок с зеркальным изображением букв на торце), пуансоном в пластине из мягкого металла выдавливалась матрица, а с матриц, вставляемых в специальную форму, отливалось любое необходимое количество литер. Шрифты Гутенберга содержали очень большое количество (до 300) разных литер такое обилие было необходимо для того, чтобы имитировать вид рукописной книги.

Иоганн Гутенберг рассматривает первый типографский оттиск. Гравюра XIX в.

Наборная касса с литерами.

Печатный станок представлял собой ручной пресс, подобный винодельческому, который соединял при помощи нажимного винта две горизонтальные плоскости: на одну устанавливали наборную доску с литерами, к другой прижимали слегка увлажненный лист бумаги. Литеры покрывали типографской краской из смеси сажи и льняного масла. Конструкция станка оказалась настолько удачной, что оставалась практически неизменной в течение трех столетий.

За шесть лет Гутенберг, работая почти без помощников, отлил не менее пяти различных шрифтов, напечатал латинскую грамматику Элия Доната, несколько папских индульгенций и два варианта Библии. Желая отложить платежи по кредиту до того времени, когда предприятие начнет приносить доход, Гутенберг отказался платить Фусту проценты. Ростовщик предъявил иск, по решению суда типография перешла к нему, и Гутенберг был вынужден начать дело с нуля. Однако именно протокол судебного процесса, обнаруженный в конце XIX в., поставил точку в вопросе об авторстве изобретения печатного станка до этого его создание приписывалось немцу Ментелину, итальянцу Кастальди и даже Фусту.

Официальная история книгопечатания на Руси началась в 1553 г., когда в Москве по распоряжению царя Ивана Грозного была открыта первая государственная типография. В течение 1550-х годов в ней был отпечатан ряд «анонимных» (не содержащих выходных данных) книг. Историки предполагают, что в типографии с самого начала работал дьякон Иван Федоров, известный как русский первопечатник. Первой печатной книгой, в которой указано имя Федорова и помогавшего ему Петра Мстиславца, стал Апостол, работа над которым велась, как указано в послесловии, с апреля 15бЗ по март 1564 г. На следующий год в типографии Федорова вышла его вторая книга Часовник.

Печатный станок Гутенберга.

К середине XVIII в. возникла необходимость не только в большем количестве книг, но и в оперативном выпуске газет и журналов большими тиражами. Удовлетворить этим требованиям ручной типографский станок не мог. Коренным образом усовершенствовать печатный процесс помогла печатная машина, изобретенная Фридрихом Кёнигом. Первоначально в конструкции, известной как «зульский пресс», был механизирован только процесс нанесения на печатную форму краски. В 1810г. Кёниг заменил плоскую нажимную плиту вращающимся цилиндром это был решающий шаг на пути создания высокоскоростной печатной машины. Еще через шесть лет была создана машина для двусторонней печати.

Хотя плоскопечатная машина была по-настоящему революционным изобретением, она все же имела серьезные недостатки. Ее печатная форма совершала возвратно-поступательные движения, значительно усложняя механизм, при этом обратный ход был холостым. В 1848 г. Ричард Хоу и Август Эпплгейт с успехом применили для полиграфических нужд ротационный (т. е. основанный на вращении устройства) принцип, который с успехом использовался для набивки рисунков на ткань. Труднее всего оказалось закрепить печатную форму на цилиндрическом барабане так, чтобы литеры не выпадали при его вращении Первая ротационная машина, установленная в типографии газеты Times, могла делать до 10 тыс. оттисков в час.

Совершенствование полиграфического процесса продолжалось на протяжении всего XX в. Уже в первое его десятилетие появились сначала двух красочные, а затем и многокрасочные ротационные машины. В 1914 г. был с освоено производство машин для глубокой печати (их печатающие элементы утоплены по отношению к пробельным), а шесть лет спустя для плоской или офсетной, печати (печатающие и пробельные элементы располагаются в одной плоскости и различаются физико-химическими свойствами, при этом краска задерживается только на печатающих). В наши дни все полиграфические операции являются автоматизированными и управляются при помощи компьютеров. Недостатка в печатных бумажных книгах давно уже нет, но теперь конкуренцию им составляют книги электронные.

С изобретением офсетной печати полиграфический цикл значительно ускорился.

Первые книги переписывались от руки, что являлось весьма трудоемким процессом и занимало много времени. Впервые печатные книги появились в IX веке в Древнем Китае. Печатание книг производилось с печатных досок. Вначале на прямоугольную доску из дерева твердых пород наносили рисунок или текст. Затем острым ножом вырезали вглубь места, не подлежавшие печатанию. На доске получалось выпуклое изображение, которое покрывали краской. Краску изготавливали из сажи, смешанной с олифой. К покрытой краской доске прижимали лист бумаги, в результате получался оттиск — гравюра. Затем доску вновь покрывали краской и делали новый оттиск. Кстати, согласно дошедшим до нас сведениям, уже в XI веке в Китае кузнец Би-Шэн изобрел способ набора печатного текста глиняными подвижными литерами. Для этой цели он изготавливал из глины буквы или рисунки и обжигал их.

В Корее процесс печатания с наборных литер был значительно усовершенствован и в XIII веке вместо глиняных литер стали использоваться бронзовые. Книги, напечатанные в Корее в XV веке с помощью бронзовых литер, сохранились до наших дней. Позже печатание с наборных литер распространилось в Японии и Средней Азии.

В середине XIV — начале XV веков в Западной Европе быстрыми темпами идет переход от ремесел к мануфактуре, успешно закладываются и развиваются основы мировой торговли. начинает быстро заменять рукописный способ размножения книг. В Европе, как и в Древнем Китае, первые книги печатались с досок, на которых вырезался текст и рисунки. Напечатанные таким способом книги были небольшими по объему. Первыми печатными книгами, имевшими большую популярность, были: «Библия бедных», «Зеркало человеческого спасения», «Жизнь и страсти Христа». Большим спросом пользовались и небольшие учебники по грамматике, латинской грамматике и другие. Таким способом печатались игральные карты, дешевые картины, календари. Вначале печатали лишь на одной стороне листа, со временем стали печатать с обеих сторон. Недорогие книги приобретали со временем все большую популярность и пользовались большим спросом.

Однако печатание с досок является долгим и трудоемким процессом. Он не может полностью удовлетворить потребности общества, доска используется для печатания одной конкретной книги, такой способ становится невыгодным экономически. На смену приходит способ книгопечатания с помощью подвижных букв, которые можно использовать долгие годы для набора абсолютно разных книг. Книгопечатание с подвижных наборных литер в Европе изобрел немец Иоганн Гутенберг. Выходец из старинного дворянского рода Гонцфлейшей в 1420 году он покинул родной город Майнц и занялся ремеслом, взяв фамилию матери — Гутенберг. Иоганн Гутенберг применил для печати формы, которые собирались из отдельных наборных металлических литер.

Для изготовления литер Гутенберг изобрел специальный сплав из свинца олова и сурьмы. Сплав заливался в матрицу из мягкого металла, в которой были выдавлены углубления в форме букв. После того, как сплав остывал, буквы-литеры извлекались из матрицы и хранились в наборных кассах. Теперь форму для любой страницы можно было собрать в течение нескольких минут из хранившихся в наборных кассах отлитых литер. Гутенбергом были изобретены водостойкие чернила. Но главной заслугой Гутенберга явилось изобретение способа создания изменяющихся, быстро и легко собираемых, универсальных печатных форм. Условной датой книгопечатания в Европе таким способом считается 1440 год. Первыми книгами стали календари и грамматика Доната. В 1455 году Гутенберг издал первую печатную Библию, насчитывавшую 1286 страниц.

Гутенберговская технология книгопечатания оставалась практически неизменной до конца XVIII века. Для печатания был изобретен ручной печатный станок. Это был ручной пресс, в котором соединялись между собой две горизонтальные плоскости. На одной плоскости располагался наборный шрифт, к другой плоскости крепилась бумага. Книгопечатание таким способом стремительно распространилось в Европе, в разных городах появлялись типографии. С 1440 по 1500 годы было издано более 30 тысяч разных названий книг.

ГЛАВА ПЕРВАЯ

Маршалл Маклюэн

Понимание медиа: Внешние расширения человека

 

ГЛАВА ПЕРВАЯ

СРЕДСТВО КОММУНИКАЦИИ ЕСТЬ СООБЩЕНИЕ

В такой культуре, как наша, издавна привыкшей расщеплять и разделять вещи ради установления контроля над ними, люди иногда испытывают своего рода небольшой шок, когда им напоминают, что на самом деле как с операциональной, так и с практической точки зрения средство коммуникации есть сообщение. А это всего лишь означает, что личностные и социальные последствия любого средства коммуникации — то есть любого нашего расширения вовне — вытекают из нового масштаба, привносимого каждым таким расширением, или новой технологией, в наши дела. Так, например, новые образцы человеческих связей, возникающие вместе с автоматизацией, воистину несут с собой угрозу уничтожения рабочих мест. Это негативный результат. С позитивной нее точки зрения, автоматизация создает для людей роли, или, иначе говоря, воссоздает ту глубину вовлечения их в свою работу и в связи с другими людьми, которая была разрушена нашей прежней механической технологией. Многие склонялись к тому, что значением, или сообщением, машины является не она сама, а то, что человек с нею делает. С точки зрения того, как машина изменяла наше отношение друг к другу и к самим себе, не имело ровным счетом никакого значения, что именно она выпускала, кукурузные хлопья или «кадиллаки». Форма переструктурирования человеческой работы и ассоциации определялась процессом фрагментации, составляющим самую суть машинной технологии. Сущность автоматической технологии противоположна. Она в такой же степени глубоко интегральна и децентралистична, в какой машина в конфигурировании ею человеческих взаимоотношений была фрагментарной, централистичной и поверхностной.

В этой связи может быть показателен пример электрического света. Электрический свет — это чистая информация. Он представляет собой, так сказать, средство коммуникации без сообщения, если только его не используют для оглашения какого-то словесного объявления или названия. Этот факт, характеризующий все средства коммуникации, означает, что «содержанием» любого средства коммуникации всегда является другое средство коммуникации. Содержанием письма является речь, точно так же, как письменное слово служит содержанием печати, а печать — содержанием телеграфа. Если спросят: «Что есть содержание речи?», — на это необходимо ответить: «Это действительный процесс мышления, который сам по себе невербален». Абстрактная живопись представляет собой прямое проявление творческих мыслительных процессов, как они могли бы проявиться в компьютерном проектировании. Что нас, однако, здесь интересует, так это психические и социальные последствия конфигураций, или паттернов, усложняющих или ускоряющих существующие процессы. Ибо «сообщением» любого средства коммуникации, или технологии, является то изменение масштаба, скорости или формы, которое привносится им в человеческие дела. Железная дорога не привнесла в человеческое общество ни движения, ни транспорта, ни колеса, ни дороги, но она ускорила прежние человеческие функции и укрупнила их масштабы, создав совершенно новые типы городов и новые виды труда и досуга. И это происходило независимо от того, функционировала ли железная дорога в тропической или северной среде, и совершенно независимо от перевозимого по ней груза, или содержания железнодорожного средства сообщения5. С другой стороны, самолет, повышая скорость транспортировки, приносит с собой тенденцию упразднения железнодорожной формы города, политики и человеческих связей, причем совершенно независимо от того, для каких целей самолет используется.

 

Вернемся к электрическому свету. Используется ли свет для операции на мозг или освещения вечернего бейсбольного матча — не имеет никакого значения. Можно было бы утверждать, что эти виды деятельности являются в некотором роде «содержанием» электрического света, поскольку без электрического света они не могли бы существовать. Этот факт всего лишь подчеркивает, что «средство коммуникации есть сообщение», так как именно средство коммуникации определяет и контролирует масштабы и форму человеческой ассоциации и человеческого действия. Содержания, или способы применения таких средств столь же разнообразны, сколь и неэффективны в определении формы связывания людей. На самом деле очень типично, что «содержание» всякого средства коммуникации скрывает от наших глаз характер этого средства. Только сегодня отрасли промышленности стали сознавать различные виды бизнеса, которыми они занимаются. Лишь когда фирма «Ай-Би-Эм» открыла, что ее делом является не изготовление офисного оснащения и канцелярской оргтехники, а обработка информации, она начала продвигаться вперед с ясным пониманием своего курса. Компания «Дженерал Электрик» извлекает значительную часть своих прибылей из изготовления электрических ламп и систем освещения. Она — как и «Американ Телефон энд Телеграф» — еще не открыла для себя, что ее делом является перемещение информации.

Электрический свет ускользает от внимания как средство коммуникации именно потому, что у него нет «содержания». И это делает его бесценным примером того, насколько люди не заботятся об изучении средств как таковых. Ибо до тех пор, пока электрический свет не начинают использовать для оглашения какой-нибудь торговой марки, он как средство коммуникации остается незамеченным. Но даже и тогда предметом внимания становится не сам свет, а его «содержание» (т. е. на самом деле другое средство). Сообщение электрического света, подобно сообщению электроэнергии в промышленности, является целиком и полностью основополагающим, всепроникающим и децентрализованным. Ибо электрический свет и электроэнергия отдельны от их применений, и, кроме того, они упраздняют временные и пространственные факторы человеческой ассоциации, создавая глубинное вовлечение точно так же, как это делают радио, телеграф, телефон и телевидение.

Полное и исчерпывающее руководство по изучению расширений человека можно было бы составить из фрагментов произведений Шекспира. Кто-то мог бы, поиграв словами, в шутку спросить, не о телевидении ли шла речь в следующих знаменитых строках из «Ромео и Джульетты»:

Но тише! Что за свет блеснул в окне?.. Оно заговорило. Нет, молчит6.

В трагедии «Отелло», которая, как и «Король Лир», посвящена мукам людей, оказавшихся в плену иллюзий, есть следующие строки, свидетельствующие о том, что Шекспир предвосхитил своей интуицией преображающие возможности новых средств коммуникации:

Приходится поверить в колдовство, Которым совращают самых чистых. Тебе, Родриго, ни о чем таком Читать не приходилось?7

В трагедии Шекспира «Троил и Крессида», которая почти целиком посвящена психологическому и социальному изучению коммуникации, Шекспир оставляет свидетельство понимания того, что подлинная социальная и политическая ориентация зависит от предвосхищения последствий нововведения:

Ведь зоркость государственных людей, Как Плутус, видит все крупинки злата, Спускается на дно глубоких бездн И в мысли проникает, словно боги, И рост их видит в темных колыбелях8.

Растущее осознание того воздействия, которое средства коммуникации оказывают совершенно независимо от своего «содержания», или наполнения, проявилось в раздраженной анонимной строфе:

Согласно современной мысли

(если уж не в самом деле), То, что не действует, — ничто. А посему считается за мудрость Описывать чесанье, а не зуд.

 

Тот же тип тотального, конфигурационного осознания, открывающего нам, почему в социальном плане средство коммуникации является сообщением, проявился в новейших радикальных медицинских теориях. В книге «Жизненный стресс» Ганс Селье9 рассказывает об испуге, охватившем его коллегу по исследованиям, когда тот выслушал теорию Селье:

«Когда он увидел меня, с увлечением погрузившегося в очередное упоительное описание того, что мне довелось наблюдать у животных, подвергаемых лечению теми или иными нечистыми, токсичными веществами, он взглянул на меня отчаянно грустными глазами и с очевидной безысходностью в голосе сказал: “Но, Селье, постарайтесь же наконец понять, что вы делаете, пока еще не слишком поздно! Вы только что решили потратить всю свою жизнь на изучение фармакологии грязи!”» (Ганс Селье, «Жизненный стресс»10)

Как Селье в своей «стрессовой» теории болезни обращается к целостной ситуации окружающей среды, так и новейший подход к изучению средств коммуникации принимает во внимание не только «содержание», но также само средство коммуникации как таковое и ту культурную матрицу, в которой это конкретное средство функционирует. Царившее до сих пор непонимание психических и социальных последствий, вызываемых средствами коммуникации, можно проиллюстрировать на примере почти любого из обывательских суждений.

Несколько лет назад генерал Давид Сарнофф11, принимая почетную степень от Нотр-Дамского университета, произнес такие слова: «Мы слишком предрасположены делать технологические инструменты козлами отпущения за грехи тех, кто ими орудует. Продукты современной науки сами по себе ни хороши, ни плохи; их ценность определяется тем, как они используются». Это глас современного сомнамбулизма. Представьте, что мы сказали бы: «Яблочный пирог сам по себе не хорош и не плох; его ценность определяется тем, как его используют». Или: «Вирус оспы сам по себе не хорош и не плох; его ценность определяется тем, как его используют». Или, опять же: «Огнестрельное оружие само по себе не хорошее и не плохое; его ценность определяется тем, какое ему дают применение». Иначе говоря, если пули попадают в тех, в кого надо, огнестрельное оружие становится хорошим. Если телевизионный экран обстреливает нужными боеприпасами нужных людей, то он хорош. И тут я нисколько не передергиваю. Просто в утверждении Сарноффа нет ничего, что выдержало бы проверку, ибо оно игнорирует природу средств коммуникации — каждого по отдельности и всех вместе взятых — поистине на манер Нарцисса, зачарованного ампутацией и расширением собственного существа в новую техническую форму. Далее генерал Сарнофф разъяснил свое отношение к технологии печати, сказав, что печать действительно пустила в оборот немало макулатуры, но в то же время распространила Библию и мысли пророков и философов. Генералу Сарноффу даже не приходило в голову, что любая технология может делать что-то еще, кроме как < добавлять себя к тому, что мы уже собой представляем. Такие экономисты, как Роберт Тиболд, У. У. Ростоу и Джон Кеннет Гэлбрейт, уже много лет занимаются объяснением того, почему «классическая политэкономия» не может объяснить изменение и рост. И парадокс механизации состоит в том, что хотя она сама по себе является причиной максимального роста и изменения, лежащий в ее основании принцип исключает саму возможность роста или понимания изменения. Ибо механизация осуществляется за счет фрагментации того или иного процесса и расположения его фрагментированных частей в последовательный ряд. Между тем, как еще в восемнадцатом веке показал Давид Юм, простая последовательность не содержит в себе никакого принципа причинности. То, что одна вещь следует за другой, ровным счетом ничего не объясняет. Из следования не следует ничего, кроме изменения. А потому величайшее из всех обращений12 произошло с пришествием электричества, которое положило конец последовательности, сделав вещи мгновенно-одновременными. С мгновенной скоростью причины вещей вновь стали доходить до осознания, чего не было, когда вещи расставлялись в последовательный ряд и, соответственно, составляли цепочку. Вместо вопрошания о том, что появилось раньше, курица или яйцо, внезапно пришло на ум, что курица — это план яйца по преумножению яиц.

 

Непосредственно перед тем, как самолет преодолевает звуковой барьер, на его крыльях становятся видны звуковые волны. Неожиданная зримость звука, появляющаяся как раз тогда, когда звук заканчивается, — подходящий пример для иллюстрации той великой формы (pattern) бытия, которая обнажает новые и противоположные формы в тот самый момент, когда прежние формы достигают своего наивысшего осуществления. Никогда фрагментированность и последовательность, свойственные механизации, не выражались так отчетливо, как при рождении кино, т. е. в тот самый момент, который вывел нас за пределы механизма и погрузил в мир роста и органической взаимосвязи. За счет простого ускорения механического движения кино перенесло нас из мира последовательностей и звеньевых соединений в мир творческой конфигурации и структуры. Сообщение такого средства коммуникации, как кино, — это сообщение о переходе от линейных соединений к конфигурациям. Именно этим переходом вызвано нынешнее совершенно справедливое наблюдение: «Если что-то работает, значит оно уже устарело». Когда далее на смену механическим последовательностям кино приходит скорость электричества, силовые линии в структурах и средствах коммуникации становятся звучными и ясными. Мы возвращаемся к инклюзивной форме иконического образа.

 

Перед высокоразвитой письменной и механизированной культурой кино предстало как мир восторжествовавших иллюзий и грез, который можно купить за деньги. Именно в момент возникновения кино появился кубизм, и Э. X. Гомбрих (в книге «Искусство и иллюзия*13) назвал его «самой радикальной попыткой искоренить двусмысленность и насадить единственное прочтение картины — прочтение ее как рукотворной конструкции, раскрашенного холста». Ибо «точку зрения», или одну грань иллюзии перспективы, кубизм заменяет одновременным представлением всех граней объекта. Вместо создания на холсте специализированной иллюзии третьего измерения, кубизм предлагает взаимную игру плоскостей и противоречие (или драматический конфликт) форм, освещений, текстур, который «растолковывает сообщение» посредством вовлечения. Многие считают это упражнением в рисовании, а не в сотворении иллюзий.

Иначе говоря, представляя в двух измерениях внутреннюю и внешнюю стороны, вершину, основание, вид сзади, вид спереди и все остальное, кубизм отбрасывает иллюзию перспективы ради мгновенного чувственного восприятия целого. Ухватившись за мгновенное целостное осознание, кубизм неожиданно оповестил нас о том, что средство коммуникации есть сообщение. Разве не очевидно, что в тот самый момент, когда последовательность уступает место одновременности, человек оказывается в мире структуры и конфигурации? Разве не то же самое произошло в физике, живописи, поэзии и коммуникации? Специализированные сегменты внимания перенеслись на тотальное поле, и мы теперь совершенно естественно можем сказать: «Средство коммуникации есть сообщение». До появления электрической скорости и тотального поля то, что средство коммуникации есть сообщение, было не столь очевидно. Сообщением казалось «содержание», и люди имели привычку спрашивать, например, о чем эта картина. Между тем, им никогда не приходило в голову спрашивать, о чем эта мелодия, или о чем эти дом или одежда. В таких вопросах люди сохраняли некоторое ощущение целостного паттерна, т. е. формы и функции как единого целого. Однако в электрическую эпоху эта интегральная идея структуры и конфигурации возобладала настолько, что ее подхватила даже педагогическая теория. Вместо работы со специализированными арифметическими «задачами», структурный подход прослеживает теперь силовые линии в числовом поле и побуждает маленьких детей размышлять о теории чисел и «множествах».

Кардинал Ньюмен14 как-то сказал о Наполеоне: «Он понял грамматику пороха». Наполеон уделял внимание и другим средствам коммуникации, особенно флажковому телеграфу, давшему ему огромное преимущество над врагами. Считается также, что именно он сказал: «Трех враждебно настроенных газет следует бояться больше, чем тысячи штыков».

 

Алексис де Токвиль был первым, кто овладел грамматикой печати и книгопечатания. Благодаря этому он сумел истолковать смысл грядущего изменения во Франции и Америке так, словно зачитывал вслух выдержку из врученного ему текста. Фактически, девятнадцатый век во Франции и Америке потому и стал для Токвиля такой открытой книгой, что он постиг грамматику печати. Кроме того, он знал, где эта грамматика неприменима. Его спрашивали, почему он не написал книгу об Англии, хотя хорошо ее знал и восхищался ею. На это он ответил:

«Нужно обладать незаурядной степенью философской глупости, чтобы считать себя способным за шесть месяцев составить суждение об Англии. Год всегда казался мне слишком коротким, чтобы правильно оценить Соединенные Штаты, а ведь приобрести ясное и точное представление об Американском Союзе гораздо легче, чем о Великобритании. В Америке все законы вытекают в некотором смысле из одной линии мышления. Все общество базируется, так сказать, на одном-единственном факте; все вытекает из одного-единственного принципа. Можно было бы сравнить Америку с лесом, через который проложено множество прямых дорог, сходящихся в одной точке. Нужно лишь найти центр, и все становится ясно с одного взгляда. В Англии же тропинки петляют и перекрещиваются, и только пройдя по каждой из них от начала до конца, можно выстроить картину целого».

В ранней работе о Французской революции Токвиль объяснял, что именно печатное слово, достигшее в восемнадцатом веке культурной насыщенности, гомогенизировало французскую нацию. Французы стали похожи друг на друга от севера до юга. Книгопечатный принцип единообразия, непрерывности и линейности переборол сложности древнего феодального и устного общества. Революция была совершена новыми литераторами и юристами.

В Англии же власть древних устных традиций обычного права, поддерживаемая средневековым институтом Парламента, была настолько огромна, что ни единообразие, ни непрерывность новой визуальной печатной культуры никак не могли окончательно в ней возобладать. В итоге в английской истории так и не произошло самого важного для нее события, а именно английской революции, подобной революции во Франции. Американской революции не нужно было отвергать или искоренять средневековые правовые институты, за исключением монархии. И, по мнению многих, американское президентство стало гораздо более личностным и монархичным, чем любая из существовавших европейских монархий.

Противопоставление Англии и Америки у Токвиля явно базируется на факте книгопечатания и печатной культуры, порождающих единообразие и непрерывность. Англия, говорит он, отвергла этот принцип и цепко держалась за динамичную, или устную традицию обычного права. Отсюда непостоянство и непредсказуемость английской культуры. Грамматика печати не может помочь в истолковании сообщения, которое несут в себе культура и институты устного и неписьменного характера. Мэтью Арнольд15 справедливо определял английскую аристократию как варварскую, ибо ее власть и статус не имели ничего общего с начитанностью или культурными формами книгопечатания. Герцог Глостерский говорил Эдуарду Гиббону16 по случаю выхода в свет его книги «История упадка и разрушения Римской империи»’. «Еще одна чертова жирная книга, а, мистер Гиббон? Всё пописываем, пописываем, пописываем, а, мистер Гиббон?» Токвиль был высокообразованным аристократом, вполне способным отстраниться от ценностей и допущений книгопечатания. Поэтому только он один и понял грамматику книгопечатания. Только так, стоя в стороне от какой бы то ни было структуры или средства коммуникации, можно разглядеть присущие им принципы и силовые линии. Ибо каждое средство коммуникации обладает способностью навязывать излишне доверчивым свои допущения. Суть предсказания и контроля состоит в умении избежать этого под-порогового состояния нарциссического транса. И здесь величайшую помощь может оказать элементарное знание того, что при контакте, как и при первых тактах мелодии, может немедленно возникнуть зачарованность.

«Поездка в Индию* Э. М. Форстера17— драматичное исследование неспособности втиснуть устную и интуитивную восточную культуру в рациональные, визуальные европейские формы опыта. «Рациональное», разумеется, долгое время означало для Запада «единообразное, непрерывное и последовательное». Иными словами, мы перепутали разум с письменностью, а рационализм — с одной-единственной технологией. Поэтому обывательскому Западу в электрическую эпоху кажется, что человек становится иррациональным. В романе Форстера момент истины и освобождения от типографического транса Запада наступает в Марабарских пещерах. Рассудок Аделы Квестед не может справиться с тем тотальным всепоглощающим полем резонанса, каким является Индия. После посещения пещер: «Жизнь продолжалась как обычно, но в ней не было последствий: звуки не вызывали эха, а мысли не двигались. Казалось, все было отрезано от своих корней и, следовательно, заражено иллюзией».

«Поездка в Индию» (это выражение было позаимствовано у Уитмена18, видевшего Америку обращенной лицом к Востоку) — метафорический образ западного человека электрической эпохи, связанный лишь случайным образом с Европой или Востоком. Мы поражены радикальным конфликтом между видом и звуком, между письменными и устными формами восприятия и организации существования. Поскольку понимание, как подметил Ницше, приводит к остановке действия, мы можем смягчить мучительную остроту этого конфликта, если поймем те средства коммуникации, которые расширяют нас вовне и вызывают внутри и за пределами нас эти войны.

Детрайбализация19, вызванная письменностью, и ее травматические последствия для племенного человека являются темой книги «Африканский разум в здоровье и болезни» психиатра Дж. К. Карозерса20. Значительная часть собранного им материала вошла в статью, опубликованную в ноябрьском номере журнала «Психиатрия» за 1959 год21. Опять-таки, именно скорость электричества обнажила те силовые линии, которые тянутся из западной технологии в самые отдаленные уголки буша, саванны и пустыни. Одним из примеров служит бедуин верхом на верблюде с притороченным к седлу батареечным радиоприемником. Затопление туземцев потоками понятий, к принятию которых их ничто не подготовило, — вот обычное воздействие всей нашей технологии. Однако с появлением электрических средств коммуникации западный человек  и сам переживает такое же наводнение, как и далекий туземец. Мы в нашей письменной среде подготовлены к встрече с радио и телевидением не более, чем туземец в Гане готов справиться с письменностью, которая вырывает его из коллективного племенного мира и выбрасывает на мель индивидуальной изоляции. Мы в нашем новом электрическом мире испытываем такое же оцепенение, какое испытывает туземец при втягивании в нашу письменную и механическую культуру.

 

Электрическая скорость смешивает доисторические культуры с горстками индустриальных торговцев, бесписьменные культуры — с полуписьменными и послеписьменными. Самым обычным результатом отрыва от корней и обрушивания потоков новых сведений и бесконечных новых форм информации является душевный крах различной степени тяжести. Уиндхем Льюис22 сделал это темой своей серии романов, озаглавленной «Век человеческий». Первый из них, «День избиения младенцев», как раз посвящен ускоряющемуся изменению, вызываемому средствами массовой информации, как своего рода массовому убийству невинных. В нашем мире по мере того, как мы все больше осознаем влияние технологии на формирование психики и психические проявления, мы утрачиваем всякую уверенность в своем праве кого бы то ни было в чем-то винить. Древние доисторические общества считают преступление, совершенное в состоянии ярости, достойным сожаления. К убийце относятся так, как мы относимся к жертве рака. «Как, должно быть, ужасно так себя чувствовать», — говорят они. Дж. М. Синг23очень эффектно воспользовался этой идеей в своем «Плейбое западного мира»24.

Если преступник выглядит нонконформистом, неспособным соблюсти те требования технологии, которые соблюдаем мы, ведя себя единообразно и постоянно, то на других людей, которые не могут приспособиться, письменный человек весьма склонен смотреть как на нечто жалкое. В мире визуальной и книгопечатной технологии жертвами несправедливости предстают прежде всего ребенок, инвалид, женщина и цветной. С другой стороны, в культуре, которая предписывает людям роли, а не рабочие места, карлик, косоглазый и ребенок создают свои собственные пространства. От них не ожидают, что они будут вписываться в какую-то единообразную и повторимую нишу, которая явно им не подходит. Взять хотя бы выражение «это мужской мир». Как количественное наблюдение, бесконечно извергающееся из недр гомогенизированной культуры, это выражение относится в этой культуре к тем людям, которые должны стать гомогенизированными Дагвудами25, чтобы вообще к ней принадлежать. Именно в наших тестах IQ26 мы произвели величайший поток незаконнорожденных стандартов. Не сознавая своего книгопечатного культурного крена, наши разработчики тестов принимают допущение, что единообразные и постоянные привычки служат признаком интеллекта, и тем самым упраздняют человека слышащего и осязающего.

Ч. П. Сноу в рецензии на книгу А. Л. Роуза о политике умиротворения и поездке в Мюнхен27 описывает высший уровень британских мозгов и опыта в ЗО-е годы. «Коэффициенты интеллекта у них были намного выше, чем обычно бывает у политических боссов. Как же они допустили такую катастрофу?» По мнению Роуза, с которым Сноу одобрительно соглашается, «они не стали бы слушать предостережений, ибо не желали ничего слышать». Их ненависть к красным не позволяла им истолковать суть Гитлера. Но их неудача ничто по сравнению с той, которая постигла нас сегодня. Американская ставка на письменность как технологию или единообразие, применяемые к каждому уровню образования, управления, промышленности и социальной жизни, во всей своей полноте поставлена под угрозу электрической технологией. Угроза со стороны Сталина или Гитлера была внешней. Электрическая же технология хозяйничает у нас дома, а мы немы, глухи, слепы и бесчувственны перед лицом ее столкновения с технологией Гутенберга, на основе и по принципу которой сформировался весь американский образ жизни. Однако не время предлагать стратегии, когда наличие этой угрозы еще даже не разглядели. Я нахожусь в положении Луи Пастера, рассказывающего врачам, что величайший их враг совершенно невидим и совершенно им неизвестен. Наша обычная реакция на все средства коммуникации, состоящая в том, что якобы значение имеет только то, как они используются, — это оцепенелая позиция технологического идиота. Ибо «содержание» средства коммуникации подобно сочному куску мяса, который приносит с собою вор, чтобы усыпить бдительность сторожевого пса нашего разума. Воздействие средства коммуникации оказывается сильным и интенсивным именно благодаря тому, что ему дается в качестве «содержания» какое-то другое средство коммуникации. Содержанием кино является роман, пьеса или опера. Воздействие кинематографической формы никак не связано с тем содержанием, которое ее наполняет. «Содержанием» письма или печати служит речь, однако ни печать, ни речь читатель почти совсем не сознает.

 

Арнольд Тойнби пребывает в блаженном неведении относительно того, как средства коммуникации формировали историю, однако приводит великое множество примеров, которыми исследователь средств коммуникации может воспользоваться. В какой-то момент он может всерьез предположить, что просвещение взрослых — например, деятельность Ассоциации образования рабочих28 в Великобритании — является полезным противовесом популярной прессе. Тойнби отмечает, что хотя все восточные общества приняли в наше время промышленную технологию и ее политические следствия, «в культурном плане нет соответствующей единообразной тенденции»29. Это все равно что голос грамотного человека, который барахтается в море рекламных объявлений, но в то же время похваляется: «Лично я не обращаю на рекламу никакого внимания». Духовные и культурные резервации, которые восточные народы могут пытаться противопоставить нашей технологии, вообще ничего им не дадут. Воздействие технологии происходит не на уровне мнений или понятий; оно меняет чувственные пропорции, или образцы восприятия, последовательно и без сопротивления. Серьезный художник — единственный, кто способен без ущерба для себя встретиться с технологией лицом к лицу, и именно потому, что он является экспертом, сознающим изменения в чувственном восприятии.

Функционирование денежного посредника в Японии семнадцатого века вызвало последствия, в известной мере аналогичные тем, которые на Западе вызвало книгопечатание. Проникновение денежной экономики, как писал Дж. Б. Сэнсом, «вызвало медленную, но неудержимую революцию, достигшую своего пика в крушении феодального правления и возобновлении сношений с иноземными странами после более чем двухвековой изоляции»30. Деньги реорганизовывали чувственную жизнь народов именно потому, что являются расширением нашей чувственной жизни. Это изменение нисколько не зависит от одобрения или осуждения его теми, кто живет в данном обществе.

Арнольд Тойнби наметил один из подходов к изучению преобразующей силы средств коммуникации в своем понятии «этерификации»31, которая, по его мнению, лежит в основе прогрессивного упрощения и роста эффективности любой организации или технологии. Как правило, он игнорирует воздействие столкновения с этими формами на реакции наших органов чувств. Он полагает, что для воздействия средств коммуникации или технологии на общество важна именно реакция наших мнений, т. е. «точка зрения», которая явно представляет собой результат книгопечатных чар. Ибо в письменном и гомогенизированном обществе человек перестает быть восприимчивым к разнообразной и прерывной жизни форм. Как часть своей нарциссической фиксации он приобретает иллюзию третьего измерения и «частную точку зрения», а тем самым начисто отрезается от присущего Блейку или Псалмопевцу32 осознания того, что мы становимся тем, к чему прикован наш взор.

Сегодня, когда мы хотим обрести точку опоры в собственной культуре и нуждаемся в принятии отстраненной позиции по отношению к принуждению и давлению, которое оказывает на нас любая техническая форма человеческого самовыражения, нам нужно просто наведаться в общество, в котором эта конкретная форма никогда не ощущалась, или обратиться к какому-нибудь историческому периоду, когда она была неизвестна. Проф. Уилбур Шрамм33 предпринял такой тактический ход в своем исследовании «Телевидение в жизни наших детей»34. Он нашел такие места, куда телевидение вообще до сих пор не проникло, и провел там несколько тестов. Поскольку он не ставил перед собой задачи исследовать особую природу телевизионного образа, его тесты выявляли «содержательные» предпочтения, длительность просмотров и словарный запас. Словом, его подход к проблеме был книжно-письменным, пусть даже он этого не сознавал. Поэтому ему и нечего было сообщить. Будь его методы применены в 1500 году н. э. для выявления воздействия печатной книги на жизнь детей или взрослых, он и тогда бы не смог обнаружить ничего, что касалось бы тех изменений в человеческой и социальной психологии, которые были результатом книгопечатания. В шестнадцатом веке печать породила индивидуализм и национализм. Анализ программного наполнения, или «содержания», не дает никаких ключей к магическому воздействию этих средств коммуникации или к их подсознательному заряду.

Леонард Дуб в докладе «Коммуникация в Африке»35 рассказывает об одном африканце, который изо всех сил старался прослушивать каждый вечер выпуски новостей Би-Би-Си, хотя ничего не мог в них понять. Для него было важно просто находиться ежедневно в 7 часов вечера в присутствии этих звуков. Его отношение к речи было сродни нашему отношению к мелодии; резонирующей интонации было для него вполне достаточно. В семнадцатом веке наши предки все еще разделяли это туземное отношение к формам средств коммуникации, что ясно видно на примере следующего чувства, выраженного французом Бернаром Ламом в книге «Ораторское искусство»36:

«Из Мудрости Бога, сотворившего Человека для счастья, вытекает, что все, что бы ни было полезно для его беседы (образа жизни), ему одновременно и приятственно.., ибо всякая провизия, влекущая к насыщению, приятна на вкус, тогда как иные вещи, которые не могут быть нами усвоены и превращены в нашу субстанцию, безвкусны. Речь не может быть приятна для Слушателя, когда она с трудом дается Говорящему; да и ему самому нелегко ее произнести, когда не слушают его с наслаждением».

Здесь применительно к человеческому питанию и самовыражению изложена теория равновесия, которую мы даже сейчас, после столетий фрагментации и специализма, еще только стремимся разработать заново применительно к средствам коммуникации.

Папу Пия XII глубоко волновала необходимость серьезного изучения сегодняшних средств коммуникации. 17 февраля 1950 года он сказал:

«Не будет преувеличением сказать, что будущее современного общества и стабильность его внутренней жизни зависят в значительной степени от сохранения равновесия между мощью технических средств коммуникации и способностью человека к индивидуальной реакции».

На протяжении веков неумение поддерживать такое равновесие было типичным и всеобщим для всего человечества. Подсознательное и покорное принятие воздействия средств коммуникации превращало их в тюрьмы без стен для тех людей, которые ими пользовались. Как заметил Э. Дж. Либлинг в книге «Пресса»37, человек не свободен, если не может видеть, куда он идет, пусть даже у него есть ружье, которое поможет ему туда добраться. Ибо каждое средство коммуникации, помимо всего прочего, — это еще и мощное оружие нападения на другие средства коммуникации и другие группы. Как следствие, нынешняя эпоха стала эпохой многочисленных гражданских войн, которые отнюдь не ограничиваются миром искусства и развлечений. В книге «Война и человеческий прогресс» проф. Дж. У. Неф заявил: «Тотальные войны нашего времени были результатом ряда интеллектуальных ошибок…»38

Если формообразующей силой, заключенной в средствах коммуникации, являются сами эти средства, то отсюда вытекает огромное множество важных вопросов, которые могут быть здесь только упомянуты, хотя заслуживают целых томов. А именно: технологические средства коммуникации представляют собой сырьевые, или естественные ресурсы, точно такие же, как уголь, хлопок и нефть.

Каждый человек согласится, что общество, экономика которого зависит от одного или двух основных ресурсов — например, хлопка, зерна, леса, рыбы или скота, — скорее всего будет иметь в результате этого некоторые очевидные социальные формы организации. Упор на немногие основные ресурсы создает крайнюю нестабильность в экономике, но огромную сопротивляемость в населении. Энтузиазм и юмор американского Юга коренятся именно в такой экономике ограниченных ресурсов. Ибо общество, конфигурированное опорой на немногие основные товары, принимает их как социальное долговое обязательство, совершенно так же, как крупный город принимает в качестве такового прессу. Хлопок и нефть, подобно радио и телевидению, становятся «фиксированным налогом», взимаемым со всей психической жизни сообщества. И этот всепроникающий факт создает в каждом обществе его уникальную культурную атмосферу. Общество платит носом и всеми другими органами чувств за каждый ресурс, придающий форму его жизни.

То, что наши человеческие чувства, расширениями которых являются все без исключения средства коммуникации, тоже являются фиксированными налогами на наши личностные энергии и тоже конфигурируют сознание и опыт каждого из нас, можно воспринимать и в ином аспекте, на который обращает внимание психолог К. Г. Юнг:

«Каждый римлянин был окружен рабами. Раб и его психология наводнили древнюю Италию, и каждый римлянин внутренне — и, разумеется, непреднамеренно — становился рабом. Ибо он, постоянно живший в атмосфере рабов, заражался через бессознательное их психологией. Никто не в силах защитить себя от такого влияния»39.

 

ГЛАВА ПЯТАЯ

ГИБРИДНАЯ ЭНЕРГИЯ. LES LIAISONS DANGEREUSES

«Почти все время, сколько мы живем, в мире искусств и развлечений свирепствовала гражданская война… Кинокартины, грамзаписи, радио, говорящие картинки…» Такова точка зрения Дональда Макуинни, аналитика радиовещания. Большая часть этой гражданской войны, помимо всего прочего, оказывает воздействие на самые глубины нашей психической жизни, поскольку силы, ведущие эту войну, суть расширения и удлинения нас самих. В сущности, взаимодействие между средствами коммуникации — всего лишь иное название этой «гражданской войны», бушующей в нашем обществе, а вместе с тем и в наших душах. В народе говорят: «Для слепого все неожиданно». Скрещивания, или гибридные соединения средств коммуникации, высвобождают великую новую силу и энергию, сопоставимую с той, какая высвобождается при расщеплении ядра или термоядерном синтезе. И раз уж мы заметили, что здесь есть что наблюдать, то не должно быть более никакой слепоты в этом вопросе.

Ранее мы уже объяснили, что средства коммуникации, или расширения человека, являются силами, действующими «внезапно», а не «продуманно». Гибридизация, или соединение, этих сил открывает особенно благоприятную возможность для обнаружения их структурных компонентов и свойств. «Как немой фильм требовал звука, так и звуковой фильм требовал цвета», — писал в «Записках кинорежиссера» Сергей Эйзенштейн. Такого рода наблюдение можно систематически перенести на все средства коммуникации. «Как печатный пресс требовал национализма, так и радио потребовало трайбализма». Эти средства коммуникации, будучи расширениями нас самих, зависят от нас и в своем взаимодействии и эволюции. То, что они взаимодействуют и плодят новое потомство, извечно было источником удивления. Но это не должно нас более озадачивать, коли мы взяли на себя труд исследовать в мельчайших подробностях их функционирование. Мы можем, когда на то есть наша воля, сначала выдумывать вещи, а только потом их выпускать.

Платон, при всем своем стремлении -вообразить идеальную школу, так и не заметил, что Афины были более великой школой по сравнению с любым университетом, какой только мог ему пригрезиться. Иначе говоря, величайшая школа была создана на пользу людям прежде, чем была придумана. Особенно это верно для наших средств коммуникации. Они производятся задолго до того, как придумываются. Фактически, их вынесение за пределы нас самих обычно исключает возможность их обдумывания вообще.

Каждый знает, какое влияние оказывают на распорядок повседневного существования уголь, сталь и автомобили. В наше время наука обратилась, наконец, к изучению самого языка как средства коммуникации, придающего упорядоченную форму обыденной жизни, так что общество начинает выглядеть как лингвистическое эхо, или повторение языковых норм; и этот факт очень глубоко смутил русскую Коммунистическую партию. При ее, так сказать, обручении с промышленной технологией девятнадцатого века как базисом классового освобождения, ничто не могло стать для марксистской диалектики более губительным, чем идея, что языковое средство коммуникации определяет форму социального развития не меньше, чем средства производства.

Из всех великих гибридных союзов, питающих бурное высвобождение энергии и изменения, нет фактически ничего, что могло бы соперничать со встречей письменной и устной культур. Дар фонетической письменности, давшей человеку глаз вместо уха, в социальном и политическом плане является, вероятно, самым радикальным взрывом, какой только может случиться в социальной структуре. Этот взрыв глаза, часто повторяемый в «отсталых регионах», мы называем вестернизацией. Сегодня, когда началась гибридизация книжностью культур китайцев, индийцев и африканцев, нас ждет такой выброс человеческой энергии и агрессивного насилия, который заставит померкнуть всю прежнюю историю технологии фонетического алфавита.

Но это только восточная сторона истории91, ибо в настоящее время электрическое сжатие несет письменному Западу устную и племенную культуру уха. Теперь визуальному, специалистскому и фрагментированному человеку Запада не просто приходится жить в теснейшем повседневном соседстве со всеми древними устными культурами мира, но и его собственная электрическая технология начинает обратный перевод визуального, или глазного, человека в племенную и устную конфигурацию с ее цельносплетенной паутиной родства и взаимозависимости.

Из собственного прошлого нам известно, какая энергия, сопоставимая с энергией расщепления ядра, высвобождается, когда письменность взрывает племенную, или семейную общность. Но что мы знаем о тех социальных и психических энергиях, которые высвобождаются при электрическом синтезе, или взрыве вовнутрь, когда письменных индивидов неожиданно сжимает электромагнитное поле, как это происходит, например, в Европе под новым давлением Общего Рынка? Не будет ошибкой сказать, что интеграция людей, познавших индивидуализм и национализм, есть нечто иное, нежели распад «отсталых» и устных культур, только что столкнувшихся с индивидуализмом и национализмом. Это различие между атомной бомбой и водородной. Последняя намного разрушительнее. Более того, продукты электрического синтеза чрезвычайно сложны, тогда как продукты распада просты. Письменность создает гораздо более простые типы людей по сравнению с теми, которые развиваются в сложной паутине обычных племенных и устных обществ. Ибо фрагментированный человек создает гомогенизированный западный мир, тогда как устные общества состоят из людей дифференцированных, но дифференцированных не специалистскими навыками или видимыми признаками, а уникальными эмоциональными смешениями. Внутренний мир устного человека представляет собой сплетение сложных эмоций и чувств, которые практичный человек Запада давным-давно внутри себя разрушил или подавил в интересах эффективности и практичности.

Ближайшей перспективой письменного, фрагментированного человека Запада, столкнувшегося в собственной культуре с электрическим сжатием, является его неуклонное и быстрое превращение в сложную и глубинно структурированную личность, эмоционально сознающую свою тотальную взаимосвязь со всем остальным человеческим обществом. Представители старого западного индивидуализма — плохо это или хорошо — даже сейчас рядятся в обличье генерала Американского Лося92, сотворенного Элом Каппом93, или членов Общества Джона Берча94, противостоящих с прямо-таки племенным упорством всему племенному. В электрически конфигурированном и взорвавшемся внутрь обществе фрагментированный, письменный и визуальный индивидуализм невозможен. Что же нам делать? Отважиться ли встретить эти факты с открытым забралом, на сознательном уровне, или лучше припрятать и подавить такие вопросы до тех пор, пока какой-нибудь взрыв насилия не освободит нас окончательно от этого бремени? Ибо западному человеку участь интеграции и взаимозависимости кажется более ужасной, чем племенному — участь взрыва и независимости. Возможно, это просто проявление моего темперамента, но я нахожу некоторое облегчение уже в самом понимании и прояснении проблем. С другой стороны, поскольку способность осознания и понимания является, видимо, привилегией человека, то, может быть, желательно распространить это толкование и на наши скрытые конфликты, как частные, так и социальные?

Настоящая книга, в которой предпринимается попытка понять многие средства коммуникации, конфликты, из которых они проистекают, и даже еще более масштабные конфликты, которые ими порождаются, дает обещание ослабить эти конфликты за счет возрастания человеческой автономии. Бросим же взгляд на некоторые из последствий, вызываемых коммуникационными гибридами, или взаимопроникновением средств коммуникации.

Жизнь Пентагона чрезвычайно усложнилась вследствие появления реактивной авиации. Каждые несколько минут звучит сигнал сбора, отрывающий многих специалистов от рабочих столов, дабы они выслушали доклад эксперта из какого-нибудь отдаленного района мира. Тем временем на каждом столе растет гора несделанной бумажной работы. Кроме того, каждый отдел ежедневно посылает своих сотрудников самолетом в дальние регионы для сбора новых данных и подготовки новых отчетов. И скорость этого процесса, возникшего на пересечении реактивной авиации, устного доклада и пишущей машинки, такова, что люди, отправляясь в разные концы земного шара, часто прибывают туда, будучи неспособными даже произнести название того места, куда их послали в качестве экспертов. Льюис Кэрролл отмечал, что чем более подробными и детализированными становились крупномасштабные карты, тем больше они затрудняли ведение сельского хозяйства и вызывали недовольство фермеров. Но почему бы тогда не использовать действительную поверхность земли как карту самой себя? Такого же момента в сборе данных мы достигли, когда каждый кусочек жевательной резинки, оказывающийся в нашей досягаемости, дотошно регистрируется каким-нибудь компьютером, переводящим даже самый незначительный наш жест в новую кривую вероятности или какой-нибудь параметр социальной науки. Наша частная и корпоративная жизнь превратилась в информационные процессы, и это произошло потому, что мы вынесли свою центральную нервную систему вовне, в электрическую технологию. Это дает ключ к тому замешательству, в котором оказался профессор Бурстин95в книге «Образ, или что случилось с американской мечтой1!»96

Электрический свет положил конец распорядку ночи и дня, пребывания дома и вне дома. Но именно в тот момент, когда свет сталкивается с уже существующими образцами человеческой организации, высвобождается гибридная энергия. Автомобили могут всю ночь напролет колесить по дорогам, футболисты могут всю ночь играть, а от зданий можно оставить только окна. Одним словом, сообщением электрического света является тотальное изменение. Это чистая информация без всякого содержания, которое бы ограничивало его трансформирующую и информирующую силу.

 

Стоит исследователю средств коммуникации хотя бы элементарно задуматься над способностью этого средства, электрического света, трансформировать любую структуру времени, пространства, работы и общества, в которую он проникает или с которой он соприкасается, и в его руках появится ключ к заключенной во всех средствах коммуникации способности переупорядочивать каждую жизнь, к которой они прикасаются. За исключением света, все средства коммуникации существуют парами, когда одно выступает в качестве «содержания» другого, и это скрывает от наших глаз функционирование их обоих.

Специфической склонностью тех, кто оперирует средствами коммуникации вместо их владельцев, является озабоченность содержательным наполнением радио, прессы или фильма. Сами владельцы более озабочены средствами коммуникации как таковыми и не склонны выходить за рамки того, «чего хочет публика», или какой-то иной туманной формулы. Владельцы сознают средства коммуникации как власть и знают, что эта власть почти никак не связана с «содержанием» средств коммуникации, или с заключенными внутри них другими средствами коммуникации.

Когда пресса открыла клавиатуру «человеческого интереса» после того, как телеграф переструктурировал это средство коммуникации, газета погубила театр, и точно так же телевидение наносит сокрушительный удар по кино и ночным клубам. Джорджу Бернарду Шоу хватило смекалки и воображения, чтобы ответить ударом на удар. Он поместил прессу в театр, перенеся противоречия и мир человеческих интересов из прессы на театральную сцену, так же, как это сделал в отношении романа Диккенс. Кино вобрало в себя и роман, и газету, и сцену — все сразу. Потом в кино просочилось телевидение, возвратив публике круглый театр97.

О чем здесь идет речь, так это о том, что средства коммуникации как расширения наших чувств, взаимодействуя друг с другом, устанавливают новые пропорции, причем не только между нашими частными чувствами, но и между собой. Радио изменило форму новостей настолько же значительно, как и экранный образ звукового кино. Телевидение вызвало радикальные перемены в содержании радиопрограмм и в форме вещного, или документального, романа.

Поэты и художники мгновенно реагируют на появление нового средства коммуникации, как, например, радио или телевидения. Радио, граммофон и магнитофон вернули нам голос поэта как важное измерение поэтического опыта. Слова стали своего рода рисованием светом. Телевидение же своей моделью глубокого участия внезапно побудило молодых поэтов читать свои стихи в кафе, общественных парках, да и вообще где угодно. После появления телевидения они неожиданно почувствовали потребность в личном контакте с аудиторией. (В ориентированном-на-печать Торонто чтение поэтических опусов в общественных парках является нарушением общественного порядка. Как в последнее время открыли для себя многие молодые поэты, здесь разрешены религия и политика, но не поэзия.)

В книжном обозрении газеты «Нью-Йорк Тайме» от 27 ноября 1955 г. романист Джон О’Хара98 писал:

«Вы получаете от книги огромное удовольствие. Вы знаете, что ваш читатель попадает в плен этих страниц, но как романист вы должны представлять, какое удовлетворение получает от этого он. Так вот, в театре, куда я имел обыкновение заглядывать во время обеих постановок моего «Пэл Джоуи»99, я вижу, а не просто представляю в воображении, как люди наслаждаются спектаклем. И я охотно приступил бы к моему следующему роману — о небольшом городке — прямо сейчас, но мне нужно отвлечься пьесой».

В наше время люди искусства способны компоновать свой рацион средств коммуникации так же легко, как и рацион чтения. Такой поэт, как Йейтс, максимально использовал в создании своих литературных эффектов устную крестьянскую культуру. Элиот100 уже давно произвел фурор точным использованием джазовой и кинематографической формы. «Песнь любви Дж, Альфреда Пруфрока»101

черпает немалую часть своей художественной силы во взаимопроникновении кинематографической формы и джазовой идиомы. Однако наибольшей силы эта смесь достигла в «Бесплодной земле» и «Суини-агонисте»102. В «Пруфро-ке» используется не только кинематографическая форма, но и кинематографическая тема Чарли Чаплина, которую использовал также Джеймс Джойс в «Улиссе». Джойсов-ский Блум103— намеренное заимствование у Чаплина («Чорни Чоплейна»104, как Джойс назвал его в «Поминках по Финнегану»). Чаплин, подобно Шопену, адаптировавшему к балетному стилю фортепиано, наткнулся на невиданную смесь таких средств коммуникации, как балет и фильм, разработав чередование экстаза и ходьбы вразвалочку а-ля Павлова. Он приспособил классические балетные па к кинематографической пантомиме, что весьма близко к той здоровой смеси лирики и иронии, которая обнаруживается в «Пруфроке» и «Улиссе». Художники, работающие в различных областях искусства, всегда становятся первыми в открытии того, как позволить тому или иному средству коммуникации воспользоваться силой другого или высвободить ее. В более простой форме эта техника используется Шарлем Буайе105в его своеобразной франко-английской смеси изысканного гортанного бреда.

Печатная книга побудила художников к максимально возможному сведению всех форм экспрессии в единственную описательно-нарративную плоскость печатного слова. Пришествие электрических средств мгновенно вызволило искусство из этой смирительной рубашки, создав мир Пауля Клее106, Пикассо, Брака107, Эйзенштейна, братьев Маркс108 и Джеймса Джойса.

Заголовок в книжном обозрении «Нью-Йорк Тайме» (16 сентября 1962 г.) заливается жизнерадостной трелью: «Ничто не приводит Голливуд в такой восторг, как бестселлер».

Разумеется, кинозвезд в наши дни может выманить с пляжей, из клубов любителей научной фантастики или с каких-нибудь курсов самосовершенствования только культурный соблазн получить роль в известной книге. Именно так взаимодействие средств коммуникации воздействует ныне на многих обитателей этой киноколонии. Свои проблемы, связанные со средствами коммуникации, они понимают не лучше, чем обитатели Медисон-авеню109. Однако с точки зрения владельцев кино и родственных средств коммуникации, бестселлер — это форма, гарантирующая, что в душе публики обособился какой-то массивный новый гешталът, или паттерн. Это та нефтяная скважина или золотая жила, на которую вполне может положиться осторожный и благоразумный кинопродюсер, когда нужно загрести приличную сумму денег. Иначе говоря, голливудские банкиры гораздо расторопнее литературных историков, ибо последние ни во что не ставят массовые вкусы, если только те не пропущены сквозь фильтр лекционного курса и не превращены в письменный учебник.

Лилиан Росс110 в книге «Яаригина» дала насквозь фальшивое описание съемки фильма «Алый знак доблести»112. Она получила кучу легких наград за глупую книгу о великом фильме просто в силу предположения о превосходстве литературного средства коммуникации над таким средством, как кино. Ее книга привлекла много внимания именно как гибрид.

Агата Кристи намного превзошла саму себя в сборнике из двенадцати коротких рассказов об Эркюле Пуаро, названном «Труды Эркюля»113. Приспособив классические сюжеты к нашему времени и проведя убедительные современные параллели, она сумела поднять детективную форму до уровня необычайной интенсивности.

Тем же методом воспользовался Джеймс Джойс в «Дублинцах» и «Улиссе», где точные классические параллели создали поистине гибридную энергию. Бодлер, как говорил мистер Элиот, «научил нас доводить обыденную образность до высшей интенсивности». И делается это не за счет какого-то непосредственного взрыва поэтической энергии, а путем простого соединения в гибридной форме ситуаций из одной культуры с ситуациями из другой. Именно так новое культурное смешение во время войн и миграций становится нормой обычной повседневной жизни. Системные исследования программируют гибридный принцип как метод творческого открытия.

Когда форма киносценария была применена к тематической статье, журнальный мир открыл для себя гибрид, положивший конец господству короткой статьи. Когда колеса были соединены в тандемную форму, колесный принцип в сочетании с линейным типографическим принципом создал аэродинамическое равновесие. Колесо, скрестившись с промышленной линейной формой, разродилось новой формой аэроплана.

Гибридное смешение, или встреча, двух средств коммуникации — момент истины и откровения, из которого рождается новая форма. Ибо проведение параллели между двумя средствами коммуникации удерживает нас на границах между формами, и это вырывает нас из объятий Нарцисса-наркоза. Момент встречи средств коммуникации — это момент свободы и вызволения из обыденного транса и оцепенения, которые были навязаны этими средствами нашим органам чувств.

 

ГЛАВА ШЕСТАЯ ПОСРЕДНИКИ КАК ПЕРЕВОДЧИКИ

Для психиатров была загадкой склонность детей-невротиков утрачивать невротические симптомы во время разговоров по телефону. Некоторые заики, переключаясь на иностранный язык, перестают заикаться. То, что технологии суть способы перевода одного рода знания в другой, выразил Лайман Брисон115, сказав, что «технология — это эксплицитность». Перевод представляет собой, стало быть, «эксплицирование» форм знания через их «выговаривание вовне». То, что мы называем «механизацией», есть перевод внешней природы и наших внутренних природ в детализированные и специализированные формы. Таким образом, язвительный пассаж из «Поминок по Финнегану»: «То, что вчера делала птица, на следующий год может сделать и человек», — является строго буквальным замечанием о маршрутах развития технологии. Было подмечено, что способность к созданию технологии, базирующейся на поочередном схватывании и отпускании с целью увеличения радиуса действия, присуща уже высокоразвитым древесным обезьянам и отличает их от обезьян, обитающих на земле. Элиас Канетти вполне уместно связал эту способность высших обезьян к схватыванию и отпусканию со стратегией биржевиков, спекулирующих на рынке ценных бумаг. Все это можно сжато выразить, переложив на популярный язык слова Роберта Браунинга116: «Зона досягаемости у человека должна простираться дальше того, что можно достать рукой, а что же это еще, как не метафора?» Все средства коммуникации, будучи способными переводить опыт в новые формы, являются действующими метафорами. Устное слово было первой технологией, благодаря которой человек смог выпустить из рук свою среду с тем, чтобы схватить ее по-новому. Слова — своего рода восстановление информации, которое протекает с высокой скоростью и может охватить собой всю среду и весь опыт. Слова — это сложные системы метафор и символов, переводящих опыт в наши выговариваемые, или выносимые вовне, чувства. Это технологии эксплицитности. Благодаря переводу непосредственного чувственного опыта в голосовые символы можно в любое мгновение пробудить и восстановить из памяти весь мир.

В нашу электрическую эпоху мы видим себя все более и более переводимыми в форму информации и идущими в сторону технологического расширения сознания. Именно это мы имеем в виду, когда говорим, что каждый день все больше и больше познаем человека. Мы имеем в виду, что можем переводить все большую и большую часть самих себя в иные формы выражения, превосходящие нас самих. Человек есть форма выражения, от которой по традиции ожидают, что она будет повторением самой себя и звуковым отражением восхваления своего Творца. «Молитва, — говорил Джордж Герберт117, — это гром, звучащий задом наперед». Человек наделен могуществом отразить Божественный гром с помощью вербального перевода.

Помещая с помощью электрических средств коммуникации свои физические тела в свои вынесенные наружу нервные системы, мы приводим в действие динамический процесс, в ходе которого все прежние технологии, являющиеся просто-напросто расширениями рук, ступней, зубов и механизмов поддержания температуры тела — все эти расширения наших тел, включая города, — будут переведены в информационные системы. Электромагнитная технология требует от человека полной покорности и созерцательного спокойствия, и это дает преимущества организму, носящему теперь свой мозг за пределами черепной коробки, а нервы — за пределами кожного покрова. Человек должен служить своей электрической технологии с такой же сервомеханической преданностью, с какой он прежде служил своей рыбачьей лодке, своему каноэ, своей типографии и всем прочим расширениям своих физических органов. Но есть и одно отличие, состоящее в том, что прежние технологии были частичными и фрагментарными, тогда как электрическая — тотальна и инклюзивна. Внешний консенсус (или совесть) становится теперь столь же необходимым, как и частное сознание. Между тем, с новыми средствами коммуникации открывается также возможность все сохранять и переводить; что касается скорости, то тут нет никакой проблемы. По эту сторону светового барьера никакое дальнейшее ускорение уже невозможно.

Когда нарастают уровни информации в физике и химии, появляется возможность использовать все что угодно в качестве топлива, сырья или строительного материала; и точно так же с пришествием электрической технологии появляется возможность превращения всех материальных вещей в материальные товары с помощью информационных цепей, внедренных в те органические образцы, которые мы называем «автоматизацией» и информационным поиском. При электрической технологии задачи человека полностью сводятся к обучению и познанию. В рамках того, что мы все еще продолжаем именовать «экономикой» (данное греческое слово обозначало домашнее хозяйство), это означает, что все формы занятости превращаются в «оплачиваемое обучение», а все формы богатства создаются движением информации. Проблема нахождения родов занятий и профессий может оказаться настолько же сложной, насколько легко достается богатство.

Долгую революцию, в ходе которой люди пытались перевести природу в искусство, мы с давних пор называли «прикладным познанием». «Прикладное» значит переведенное, или перенесенное из одной материальной формы в другую. Тем, кого интересует этот удивительный процесс прикладного познания в западной цивилизации, даст богатую пищу для размышлений комедия Шекспира «Как вам это понравится». Его Арденский лес и есть тот самый золотой мир переведенных благ и необремененности трудом, в который мы в настоящее время входим через ворота электрической автоматизации.

Может даже закрасться подозрение — но не более того, — что Шекспир понимал Арденский лес как предварительную модель эпохи автоматизации, когда все вещи становятся переводимы во что угодно, во что только пожелаешь:

Находит наша жизнь вдали от света

В деревьях — речь, в ручье текущем — книгу

И проповедь — в камнях, и всюду — благо. Я б не сменил ее.

АМЬЕН:

Вы, ваша светлость,

Так счастливо переводить способны

На кроткий, ясный лад судьбы суровость.

{Как вам это понравится, И, i. 15—21)118.

Шекспир говорит о мире, где с помощью своего рода программирования можно воспроизводить материалы природного мира на самых различных уровнях и в самых разных степенях стилистической интенсивности. Мы близки к тому, чтобы осуществить это в самом широком масштабе, на этот раз с помощью электроники. Здесь кроется образ золотого века как века завершенной метаморфозы, или окончательного перевода природы в человеческое искусство, в который неуклонно ведет нас наша электрическая эпоха. Поэт Стефан Малларме думал, что «весь мир от начала и до конца существует в книге». Теперь мы в состоянии пойти еще дальше и перенести все это шоу в память компьютера. Ведь, как заметил Джулиан Хаксли119, человек, в отличие от чисто биологических тварей, обладает особым аппаратом передачи и трансформации, основанным на способности сохранять опыт. А его способность сохранять опыт, например в языке, является также и средством трансформации этого опыта:

«Те жемчужины, коими были его глаза».

Наша проблема может уподобиться проблеме слушателя, позвонившего по телефону на радиостанцию: «Это та самая станция, которая в два раза чаще передает погоду? Выключите ее немедленно. Я тону».

Либо мы можем вернуться в состояние племенного человека, для которого средствами «прикладного познания» служат магические ритуалы. Вместо переведения природы в искусство бесписьменный туземец пытается наполнить природу духовной энергией.

Ключ к некоторым из этих проблем содержится, возможно, в той идее Фрейда, что если нам не удается перевести какое-то естественное событие или переживание в сознательное искусство, мы его «вытесняем». Помимо прочего, именно этот механизм служит введению нас в оцепенение в присутствии тех расширений нас самих, коими являются изучаемые в этой книге средства коммуникации. Ибо средства коммуникации, как и метафора, трансформируют и передают опыт. Когда мы говорим: «Простите, приду как-нибудь в другой раз», — мы переводим приглашение в гости в форму спортивного события120, возвышающую принятое по такому случаю сожаление до емкого образа спонтанного огорчения: «Ваше приглашение вовсе не из тех случайных жестов, от которых я должен отмахнуться. Оно заставляет меня ощутить невыносимое разочарование, какое возникает при отмене футбольного матча». Как и во всех метафорах, здесь присутствуют сложные соотношения между четырьмя частями: «Ваше приглашение относится к обычным приглашениям так же, как футбольные матчи к обычной социальной жизни». Именно так, видя один набор отношений через призму другого, мы сохраняем и усложняем опыт в таких, например, формах, как деньги. Ибо деньги — это тоже метафора. И все средства коммуникации как расширения нас самих служат обеспечению новых преобразований зрения и осознания. «Но среди всех видов речи, — говорит Бэкон, — одна только Эхо оказывается вполне достойной быть супругой Пана, или мира. Ведь именно та философия является подлинной, которая самым тщательнейшим и верным образом передает его собственные слова…»121

Сегодня Mark II122 только и ждет сигнала, чтобы приступить к переводу шедевров литературы с любого одного языка на любой другой, выдавая, к примеру, такие слова русского критика о Толстом: «War and World (peace… But nonetheless culture not stands) costs on place. Something translate. Something print» [«Война и Мир (мир… Но, тем не менее, культура не стоит) стоит на месте. Что-то переводить. Что-то печатать»]123.

Само наше слово «grasp», или «apprehension» (схватывание, постижение, уразумение) указывает на процесс постижения одной вещи через другую, одновременного обращения со многими аспектами и одновременного их восприятия посредством нескольких чувств сразу. Становится очевидным, что «осязательный контакт» — не кожа, а взаимодействие чувств. «Ощупывание» или «нащупывание» — результат плодотворной встречи чувств: внешнего облика, переведенного в звук, звука, переведенного в движение, вкуса и запаха. «Здравый смысл» на протяжении многих столетий считали особой человеческой способностью переводить какое-то переживание из одного чувства во все другие и постоянно преподносить разуму результат в виде единого образа124. Фактически, этот образ унифицированной пропорции между чувствами долгое время считался признаком нашей рациональности125, и в компьютерную эпоху он легко может стать таковым снова. Ибо теперь появилась возможность программировать такие пропорции между чувствами, которые приближаются к состоянию сознания. И все же такое состояние неизбежно будет расширением нашего собственного сознания в такой же степени, как колесо — расширением находящейся во вращательном движении ступни. Расширив, или переведя, нашу центральную нервную систему в электромагнитную технологию, оно будет всего лишь еще одной ступенью в переносе нашего сознания в компьютерный мир. Когда это случится, мы, по крайней мере, сможем программировать сознание с такой мудростью, чтобы его уже не могли привести в оцепенение или отвлечь Нарциссовы иллюзии мира развлечений, осаждающие со всех сторон человека, когда он сталкивается с самим собой, расширенным в собственные хитроумные штучки.

Если работа города состоит в переделке, или переводе, человека в более подходящую форму по сравнению с той, которой достигли его кочевые предки, то не может ли нынешний перевод всей нашей жизни в духовную форму информации превратить весь земной шар и весь род человеческий в единое сознание?

Иоганн Гутенберг

Своим открытием создатель технологии книгопечатания Иоганн Гутенберг произвел настоящую революцию, благодаря которой книги и знания стали доступными для самых широких слоев населения Европы. Его изобретение оказалось одним из главных символов наступившего Нового времени.

Точная дата рождения Иоганна Гутенберга неизвестна. Биографы изобретателя относят ее приблизительно к 1398 году.

Иоганн Гутенберг принадлежал к роду богатых граждан Майнца Фриле Генсфлейша и Эльзы Вирих, которых, на римский манер, называли патрициями. О детстве мальчика также практически нет никаких подтвержденных данных. Тем не менее, как сын из состоятельной семьи он, без сомнения, получил хорошее городское образование.

Средневековый Майнц раздирали внутренние конфликты. Власть в нем принадлежала то патрициям, то их противникам – ремесленникам. Вооруженные столкновения между разными социальными слоями считались обычным делом.

Один из них произошел, когда Иоганн Гутенберг был в юношеском возрасте. Ремесленники напали на квартал богачей и разорили их дома. Погром заставил семью Гутенбергов эмигрировать в Страсбург. Иоганн еще долго не возвращался в родной город, несмотря на то, что в 1430 году политический маятник качнулся в противоположную сторону, и всем бежавшим патрициям была объявлена амнистия.

После многих лет достатка Гутенбергам пришлось приспосабливаться к новым тяжелым условиям жизни. Молодость Иоганна прошла в бедности. Отсутствие достатка приучило его к самостоятельности и тяжелому труду. Традиционно патриции гнушались заниматься ремеслами, считая подобное занятие неблагородным. Иоганн Гутенберг думал иначе. Он завел знакомства с умелыми ювелирами Страсбурга и стал обучаться их делу. Получив соответствующее образование, молодой человек начал работать в компании, занимавшейся шлифовкой драгоценных камней и производством зеркал.

Постепенно Иоганн Гутенберг становился все более известным и именитым мастером. У него начали появляться первые ученики. История сохранила имя одного из этих подмастерьев – Андреаса Дрицена. В 1435 году Гутенберг заключил с учеником контракт и создал с ним совместное предприятие.

К этому времени историки относят появление идеи книгопечатания, которой загорелся страсбургский ювелир. На протяжении всей своей жизни он старался не предавать огласке секреты этого искусства. Именно поэтому, даже заключая контракт с Дриценом, Гутенберг не стал напрямую говорить о том, что их предприятие будет печатать книги. Публично была создана очередная мастерская по производству зеркал.

Революционный печатный станок Иоганна Гутенберга появился не в одночасье. Сначала он придумал изображать буквы на деревянных столбиках и соединять получавшиеся литеры в удобный набор. Сегодня эта идея кажется простой и очевидной. Однако для Средневековья это был великий прорыв. В 1438 году ярмарка Ахена, где мастерская Гутенберга продавала большую часть своих зеркал, была перенесена на два года. Изобретатель воспользовался образовавшимся свободным временем для продолжения работы над своей тайной машиной.

Эпохальное изобретение книгопечатания Иоганном Гутенбергом несколько отсрочилось из-за смерти его ученика и напарника Андреаса Дрицена. Мастерская распалась. Более того, на Гутенберга подали в суд наследники Дрицена. Затянувшийся процесс отвлек изобретателя от работы всей его жизни. Суд разбирал спор об имуществе. Наследники Андреаса требовали часть мастерской. Поэтому в судебных бумагах фигурировали упоминания о прессе, формах для литер, свинце и т. д. Тем не менее, Гутенбергу удалось сохранить секрет еще не готового изобретения в тайне.

В 1439 году ювелир выиграл судебный процесс. После этого он в одиночку погрузился в работу над книгопечатной конструкцией.

Создав подвижные литеры, Гутенберг получил возможность перемещать их в бесчисленном количестве комбинаций. Немец предавался заветной задумке в рабочей комнате в загородном страсбургском монастыре на берегу реки Иль, пока, наконец, не довел прототип до рабочего варианта. Историки относят это событие к 1440 году.

Даже после изобретения литер и прототипа станка отпечатанные по новой технологии книги Иоганна Гутенберга появились далеко не сразу. Экспериментируя, он работал с деревянными формочками. Однако для регулярной работы они не годились, так как изображения букв быстро портились. Для усовершенствования станка требовалось продолжать эксперименты с иными материалами. Такие изыскания стоили больших денег.

Забросив зеркала и ювелирную работу, Иоганн Гутенберг, кратко говоря, остался без серьезных средств. Он принялся за поиски кредиторов, однако, в Страсбурге никто не рискнул вложить деньги в затею изобретателя. Недоверие знакомых богачей усиливалось из-за того, что отец книгопечатания не раскрывал все карты и не рассказывал в деталях о своем станке.

В 1445 году Иоганн Гутенберг, биография которого вновь оказалась связанной с Майнцем, наконец, вернулся в родной город. Здесь он надеялся на помощь своей семьи. Однако на протяжении пяти лет изобретатель так и не продвинулся в своем главном предприятии. Теоретическая идея книгопечатания была готова, а вот ее реализация затягивалась.

В 1450 году Гутенбергу все-таки улыбнулась удача. Он познакомился с богатым предпринимателем Иоганном Фустом. Делец заключил с изобретателем договор, по которому дал ему кредит в 800 гульденов. Сумма выдавалась по частям на протяжении нескольких лет. Благодаря капиталу Фуста отец книгопечатания, наконец, усовершенствовал свою технологию. На ссуженные деньги Гутенберг нанял несколько работников, закупил бумаги и красок, арендовал просторное помещение. Но самое главное – он отлил качественные и надежные литеры, в основе которых был сплав из нескольких металлов. Когда типография стала работать в полную силу, Фуст как ее главный собственник, понимая ценность уникальной технологии, запретил рабочим рассказывать кому-либо о секретах книгопечатания. Наборщики клялись в этом коммерсанту, присягая на Евангелии.

До того момента книги переписывались в монастырях. Вручную они множились крайне медленно. Монахи еще долгое время отказывались верить, что книги можно печатать с помощью изобретения Гутенберга, не прибегая к дьявольскому волшебству.

Взяв у Фуста новый заем (прежних денег уже не хватало), Иоганн Гутенберг изобрел книгопечатание. Путь к стабильно работавшему станку был долгим, но в конце концов конструкция была готова. Первой книгой, созданной по новой технологии, стала «Латинская грамматика», автором которой являлся Элий Донат. Ни одного целого экземпляра до нашего времени не сохранилось. Остались только отдельные листки, хранящиеся в Парижской национальной библиотеке.

Изобретение Гутенберга быстро нашло прибыльное применение. Папа римский Николай V, боясь турецкой угрозы, объявил против турок Крестовый поход и пообещал отпущение грехов тем, кто пожертвует деньги на предстоящую войну.

В 1453 году османы захватили Константинополь, и немцы ринулись массово скупать индульгенции. Потребовалось огромное количество экземпляров этой квитанции. Тут и объявился Гутенберг. На его станке индульгенции печатались с немыслимой для своего времени скоростью. Некоторые экземпляры того тиража сохранились и сегодня принадлежат музеям.

Грамматика и индульгенции были для Гутенберга разведкой перед боем. Мечтой всей его жизни было наладить массовую печать Библии. Подготовка, набор книги и другие предварительные работы заняли без малого пять лет. Знаменитая 42-строчная Библия появилась в 1455 году. Она была издана в виде двухтомного фолианта (первая часть содержала 324 листа, вторая – 317 листов). Библия получила название Гутенбурговой. Заглавные буквы в ней были пропущены. Их от руки рисовал каллиграф. Также отсутствовала привычная сегодня нумерация страниц. Это неудивительно, ведь только-только появилось книгопечатание. Иоганн Гутенберг издал эту Библию на пергаменте и бумаге (пергаментные версии стоили дороже). Тем не менее, книги были моментально распроданы.

Типография, в которой Гутенберг напечатал свою Библию и другие обессмертившие его имя книги, была закрыта из-за долгов перед Фустом. Изобретатель не смог выплатить причитавшиеся ростовщику проценты и проиграл ему в суде. Фуст стал единственным собственником типографии. Он продавал книги по всей Европе и сказочно разбогател.

Оставшись ни с чем, Гутенберг не опустил рук. С новыми партнерами он открыл другую типографию. В ней была выпущена новая латинская грамматика «Католикон», а также книга доминиканского священника Иоагана Бальба.

В 1465 году издатель в качестве камергера поступил на «вечную службу» к архиепископу Майнцскому и курфюрсту Адольфу Нассаусскому. С тех пор Гутенберг забыл о материальных невзгодах и смог полностью сосредоточиться на любимом деле. К тому времени изобретатель уже был стариком.

Он скончался в 1468 году, к собственному счастью, застав начавшийся успех технологии книгопечатания. Гутенберг был похоронен в Майнце, однако его могила была предана забвению, а ее местоположение сегодня неизвестно.

Секретная технология издателя не могла вечно оставаться в тайне. После смерти мастера его верные ученики распространили ценнейшее знание по всей Германии, а оттуда – и в другие страны.

Уже в Новое время имя основоположника книгопечатания вызывало у историков споры и сомнения. Версия о Гутенберге восторжествовала только в конце XIX веке, когда были обнаружены его судебные бумаги и другие документы, подтвердившие, что именно он первым создал типографский станок.

ДОПОЛНИТЕЛЬНО

Как работает печатный станок Гуттенберга (Видео)

Печатных книг существовало почти за 600 лет до Библии Гутенберга

Это малоизвестный, но неоспоримый исторический факт, что Иоганнес Гутенберг не изобрел печатный станок. Хотя Библия Гутенберга, безусловно, была первым массовым печатным изданием, это была далеко не первая печатная книга – и даже не первая, сделанная с использованием подвижных шрифтов. Китайские и корейские изобретатели производили печатные книги за столетия до рождения Гутенберга.

Один из трюизмов западной истории состоит в том, что немец по имени Гутенберг изобрел печатный станок, навсегда изменив ход цивилизации.Нет сомнений в том, что печатный станок Гутенберга был новой технологией. Но сказать, что он изобрел печатный станок, все равно что сказать, что Стив Джобс или Билл Гейтс изобрели компьютер. Он, безусловно, сделал его коммерчески доступным устройством, но роль Гутенберга заключалась в популяризаторе и предпринимателе. Как технология, печатный станок берет свое начало в Азии, где существовал веками, прежде чем распространился на Запад. Настоящий гений Гутенберга заключался в адаптации технологии для западного рынка, используя несколько причуд латинского алфавита, чтобы сделать печатные книги массовыми.

Что такое «печатная книга»?

Хотя мы можем утверждать, что печатные книги существовали с тех пор, как первые буквы были выдавлены в глину из резьбы по камню, историки обычно называют ксилографии или гравюры на дереве первым печатным механизмом. Принтер вырезал буквы и изображения на плоском деревянном блоке, чернил дерево, а затем переносил изображения на ткань или бумагу, прижимая дерево к нему. Если вы когда-либо использовали резиновый штамп, это та же идея, за исключением использования дерева вместо резины.Печать на ксилографии может быть кропотливой, но когда у вас есть резьба по дереву, вы можете напечатать с нее несколько копий каждой страницы, прежде чем древесина станет непригодной для использования. Кроме того, вам будет гарантировано, что все экземпляры книги будут точно такими же, в отличие от книг, скопированных писцами, которые часто допускали ошибки или вводили в текст странные шутки.

Существуют примеры печати на ксилографии, датируемые почти 1800 годами, но самой ранней бумажной книгой с ксилографией, которую мы можем надежно датировать, является китайская книга Diamond Sutra (на фото выше), созданная в 868 году.Вы можете увидеть его сейчас в Британской библиотеке. Даже спустя сотни лет надписи и иллюстрации в книге четкие и ясные.

G / O Media может получить комиссию

Революция подвижных шрифтов

После столетий ксилографии скромный человек по имени Би Шэн изобрел подвижный шрифт в 1000-х годах. Подвижный шрифт – это система, в которой каждый символ (или буква, если вы находитесь в западном контексте) вырезан или отлит на отдельном куске материала.Затем эти символы размещаются на блоке, накрашиваются чернилами и прижимаются к бумаге. Символы можно переставлять сколько угодно и использовать повторно – отсюда и термин «подвижный тип».

У нас нет примеров произведенных им книг, но у нас есть замечательное описание изобретенного им механизма от современника Би по имени Шен Куа:

Во времена правления Чингли, [1041–1048] ] Би Шэн, человек с неофициальным положением, сделал подвижный шрифт. Его метод был следующим: он взял липкую глину и вырезал из нее буквы толщиной с лезвие монеты.Каждый персонаж образовывал как бы единый тип. Он запек их на огне, чтобы они стали твердыми. Он заранее приготовил железную тарелку и покрыл свою тарелку смесью сосновой смолы, воска и бумажной золы. Когда он хотел печатать, он брал железный каркас и ставил его на железную пластину. В нем он поместил типы, расположенные близко друг к другу. Когда рамка была заполнена, все составляло один сплошной блок шрифта. Затем он поместил его возле огня, чтобы согреть. Когда паста [сзади] слегка расплавилась, он взял гладкую доску и прижал ее к поверхности, так что печатный блок стал ровным, как точильный камень.

Для каждого персонажа было несколько типов, а для некоторых общих символов было двадцать или более типов каждого, чтобы быть готовыми к повторению символов на одной и той же странице. Когда иероглифы не использовались, он прикреплял их к бумажным этикеткам, по одной этикетке для каждой группы рифм, и хранил их в деревянных ящиках.

Более чем за 350 лет до рождения Гутенберга китайцы экспериментировали с технологией, которую позже немцы превратят в издательскую империю.

Возможно, самым известным примером китайских печатных книг с подвижным шрифтом является книга Ван Чжэня «Сельскохозяйственная книга », напечатанная в 1313 году. Ван улучшил устройство Би, используя деревянный подвижный шрифт (и, возможно, бронзовый), чтобы закрепить часть своей книги. Книга примечательна не только тем, как она была напечатана, но и тем, что она является одним из наиболее полных отчетов китайской науки XIV века. Ван описывает подвижный шрифт в этой книге, отмечая, что принтеры также экспериментировали с оловом для использования в устройствах подвижного типа.

Затем, в 1377 году, у нас есть свидетельства того, что корейский монах по имени Пэгун изобрел технологию металлического подвижного типа для производства Дзикиджи (на фото), книги, в которой собраны отрывки мудрости Дзэн великих буддийских учителей. С металлическим подвижным шрифтом каждый символ или буква отливается как отдельная металлическая деталь, а затем используется повторно.

Истинные инновации Гутенберга

Неизвестно, знал ли Гутенберг об инновациях с подвижным шрифтом Баегуна или о методах Ванга, но его печатный станок определенно дублировал их технологии с подвижным шрифтом.Учитывая, что в этот период истории между Востоком и Западом велась оживленная торговля, вполне возможно, что он видел печатные станки из Азии или слышал о них.

Независимо от вдохновения Гутенберга, подвижный шрифт был естественной технологией для западных языков, потому что для представления всех наших букв нужно было всего несколько десятков отлитых частей, плюс некоторые цифры и знаки препинания. В китайских принтерах с подвижным шрифтом потребуются сотни или даже тысячи символов. Таким образом, Гутенбергу было бы намного проще оптимизировать печатный станок, чем его китайским и корейским коллегам.

Гутенберг отлил свои буквы в металле, как это делал Баегун, и добавил к своей машине винтовой пресс, чтобы штамповать написанные чернилами буквы на бумаге. Пресс был ручным, и каждый лист бумаги приходилось помещать в него по одному. Тем не менее, устройство было достаточно механизированным, чтобы Гутенберг мог дешево и эффективно печатать книги для широких масс. Как я сказал ранее, вероятно, лучше рассматривать печатный станок Гутенберга по отношению к предыдущим, так же как мы думаем о настольном ПК по отношению к мэйнфреймам.Ему удалось изменить мир с помощью уже существующей технологии, превратив ее в то, что каждый мог купить и использовать.

Как известно многим злобным ученым, история часто приписывает инновации людям, которые сделали их популярными, а не тем, кто на самом деле их придумал. Гутенберг не был исключением. Он изменил мир, производя печатные машины, а не изобретая их.

Изобретение подвижного типа

Вклад Гутенберга Марка Почтовая служба США, выпущенная в 1952 году в ознаменование 500-летия первой печатной Библии Гутенберга. Изобретение методов массовой печати изменило наш мир, и изобретение печати многие считают изобретением тысячелетия. До Гутенберга книги либо копировались вручную на свитки и бумагу, и даже небольшая книга могла занимать месяцы, либо печатались из деревянных блоков ручной работы, каждый блок печатал целую страницу, часть страницы или даже отдельные буквы. Но работа по дереву отнимала очень много времени, а вырезанные буквы или блоки были очень хрупкими, а восприимчивость дерева к чернилам ограничивала срок службы таких блоков. Причем буквы, вырезанные вручную, были разными. Гутенбергу приписывают изобретение практического подвижного типа.Он делал металлические формы с помощью штампов, в которые он мог заливать горячий жидкий металл, чтобы получать отдельные буквы той же формы, что и написанные от руки. Эти буквы были похожими, более читаемыми и более прочными, чем деревянные блоки. Такие буквы можно было располагать и переставлять много раз, поскольку печатник хотел создавать разные страницы из одних и тех же букв. Гутенберг также ввел использование печатного станка для прижимания шрифта к бумаге. Для этого он использовал ручной пресс, используемый в его время в винодельческой промышленности.Чернила накатывались по выступающим поверхностям букв, набранных вручную, удерживаемых в деревянной рамке, а затем рамка прижималась к бумаге. Печать позволяла делать четкие отпечатки на обеих сторонах листа бумаги и многократно повторять. После того, как страница была напечатана, тип можно было повторно использовать для печати других страниц. Гутенберг представил свое изобретение около 1450 года. Библия Гутенберга Имя Гутенберга не фигурирует ни в одной из его работ, но он, как правило, является первой в мире книгой, напечатанной подвижным шрифтом.Библия из 42 строк (количество строк на странице), также известная как Библия Гутенберга или Библия Майнца (по месту, где она была написана). На завершение своей первой книги Гутенбергу потребовалось как минимум два года. Никто точно не знает, сколько экземпляров Библии было напечатано, но можно предположить, что около 180–145 экземпляров на бумаге и еще несколько экземпляров на более роскошном и дорогом пергаменте. Современный отчет посетителя Майнца указывает на то, что книга была почти готова в октябре 1454 года и поступила в продажу к марту 1455 года. Издание Библии Гутенберга – это Вульгата – латинская версия Библии, подготовленная главным образом Святым Иеронимом в конце 4 века нашей эры и использовавшаяся в качестве официальной версии Римско-католической церкви. Подробнее о Библии Гутенберга: Библия Гутенберга – Википедия Библия Гутенберга в Центре выкупа Просмотр цифровых версий Библии Гутенберга в Британской библиотеке Историческое противоречие Некоторые эксперты ставят под сомнение общепринятое представление о том, что Гутенберг является изобретателем подвижного типа. Представляя свои выводы на инсценированном суде над Гутенбергом на недавнем Фестивале науки в Генуе, Бруно Фаббиани, эксперт по печати, преподающий в Туринском политехническом институте, сказал, что немецкий печатник 15-го века использовал марки, а не подвижный шрифт, который он, как говорят, использовал. изобрели между 1452 и 1455 годами. Таким образом, по мнению итальянского исследователя, Иоганнесу Гутенбергу можно ошибочно приписать создание первой западной книги, напечатанной подвижным шрифтом. Подробнее об этом: http: //www.freerepublic.com … Согласно сайту BBC, “Секреты возрождения: что изобрел Гутенберг”? Система печати с подвижного металлического шрифта была разработана в Корее с использованием китайских иероглифов за целое поколение до того, как ее изобрел Гутенберг. Однако нет никаких свидетельств того, что это было доставлено в Западную Европу. Даже если Гутенберг и научился этому у Кореи, BBC заявляет, что это изобретение определяет изобретение: Изобретение требует объединения разрозненных элементов новым способом, создавая сплоченный, согласованный процесс, который затем может осуществляться многими различными люди.Именно сочетание Гутенберга печатного станка, шрифта, бумаги и чернил сделало изобретение успешным. Подводя итог: можно с уверенностью предположить, что Гутенберг – это тот, кто усовершенствовал печатное изобретение до такой степени, что оно превратилось из непрактичного процесса в чрезвычайно практичный. Лучшим доказательством этого является тот факт, что за следующие 500 лет, со времен Гутенберга, механика печати была значительно улучшена, но фундаментальный процесс остался, по сути, тем же самым. Подробнее об этом противоречии: Кто изобрел подвижный шрифт? Изобретение подвижной печати в Китае – computersmiths.com Годы Гутенберга: 1640, празднование и противоречие Иоганн Гутенберг – Католическая энциклопедия Гутенберг: человек, машина, Маклюэн и мифология – Ким Йейтс, Университет Торонто Создайте свой собственный печатный станок подвижного типа Деревянный пресс для вина 1702 года из Родт-унтер-Ритбург, Пфальц, Германия.Пресс изготовлен из древесины дуба, сосны и яблони. Пороховой пистолет Ma – CC 3.0 Сегодня построить печатный станок с подвижным шрифтом несложно, хотя требуются некоторые навыки механика. Чтобы следовать шагам Гутенберга, вам понадобятся три компонента: Типы букв, которые вы можете вырезать из дерева (мы не предлагаем студентам отливать буквы из металла, поскольку это занятие может быть довольно опасным, хотя и возможно) .Другой вариант: на рынке можно было получить письма из разных материалов. Деревянная рама, подходящая для книжной страницы. Вам нужно будет спроектировать его таким образом, чтобы строки букв соответствовали строкам страницы. Не забывайте, что при переворачивании буквы не должны упасть. Старый пресс, который вы можете одолжить на винодельне, переплетчик или старый сверлильный станок в механической мастерской и т. Д. Более интересный вариант – построить собственный пресс (см. Следующие ссылки). Будет действительно интересно, если вы сможете распечатать первую страницу Библии и отправить ее в подарок друзьям и родственникам. Ниже приведены несколько ссылок, которые помогут вам в этом: Йоханнес Гутенберг – The Whyville Times Изобретение Гутенберга – Домашняя страница Гутенберга Планы винного пресса – Майкл Какулас Предупреждение: Как правило: этот эксперимент следует проводить под наблюдением учителей или взрослых, знакомых с процедурами безопасности, поскольку прессы и инструменты для резьбы могут быть довольно опасными. Книги

10 фактов о Библии Гутенберга, которые вы должны знать

Изобретение Интернета открыло эпоху цифровых технологий и произвело революцию в том, как мы получаем доступ к информации и обмениваемся ею. Но это изменение в том, как мы распространяем информацию, – не первое в своем роде.

Что такое Библия Гутенберга?

Пятьсот шестьдесят один год назад один человек в Германии изобрел печатный станок нового типа.

Информационный бюллетень True Story

Подпишитесь на True Story, чтобы получать новости научной литературы, новые выпуски и предстоящие публикации, которые обязательно нужно прочитать.

Спасибо за регистрацию! Следите за своим почтовым ящиком.

Регистрируясь, вы соглашаетесь с нашими условиями использования

Этот печатный станок произвел революцию в распространении информации в средневековой Европе. Внезапно тексты стали создаваться быстрее, в большем количестве и с меньшими затратами, чем когда-либо прежде. Со временем эта техника печати позволила распространить идеи таких движений, как Возрождение, Реформация, Просвещение и даже Американская революция.

Первая книга, которая была напечатана и стала доступной с использованием этой новой техники печати, известна как Библия Гутенберга.

10 вещей, которые вы должны знать о Библии Гутенберга

Библия Гутенберга, копия Ленокса, неполная на бумаге, Нью-Йоркская публичная библиотека.

1) Библия Гутенберга получила свое название от человека, напечатавшего ее, Иоганна Гутенберга. Гутенберг родился в Майнце, Германия, где-то в конце четырнадцатого века и, как полагают, умер в 1468 году.

2) Библия Гутенберга также известна как Библия из сорока двух строк, потому что страницы печатаются с двумя столбцами по 42 строки в каждой.

3) Гутенберг напечатал Библию на своем недавно изобретенном печатном станке, используя подвижные типы, сделанные из металла. Печать уже существовала в Европе, когда Гутенберг разработал свой печатный станок, но предыдущие печатные машины использовали резные деревянные блоки и лучше подходили для печати изображений, а не текста.

Копия печатного станка Гутенберга.

4) Считается, что, когда Гутенберг напечатал Библию в 1455 году, он потратил последние двадцать лет на разработку своего нового печатного станка. В своей работе Гутенберг черпал вдохновение в прессах, используемых для изготовления вина, бумаги и переплетного дела. Он также разработал новый металлический сплав при производстве шрифтов и черные чернила на масляной основе, которые были специально смешаны так, чтобы они прилипали к типам, которые он сделал.

5) Считается, что Гутенберг напечатал 180 Библий, доступных только по предварительному заказу.Считается, что средняя цена за одну Библию составляла 30 гульденов, что равняется трехлетнему заработку клерка.

6) Гутенберг получил профессиональное образование не в полиграфическом бизнесе, как можно было ожидать. Вместо этого он прошел обучение работе с металлом, что имело решающее значение для разработки металлического сплава, используемого для подвижных типов.

7) Библия Гутенберга была доступна в двух версиях: одна более дешевая, напечатанная на бумаге, а вторая – более дорогая, напечатанная на пергаменте. Покупатель заплатил основную цену за печать, а затем добавил оборки (ручная роспись, иллюминация, переплет и обложка) за дополнительную плату.

8) Библия Гутенберга содержит 1286 страниц. При печати было использовано 300 экземпляров уникальных шрифтов, каждая страница содержит примерно 2,500 экземпляров шрифта. На написание всего тиража 180 Библий ушло от трех до пяти лет, и каждая Библия весит в среднем 14 фунтов. Процесс печати производился полностью вручную.

9) Известно, что 49 из оригинальных 180 Библий существуют сегодня. 21 из них все еще завершены.

10) В Соединенных Штатах существует одиннадцать экземпляров Библии Гутенберга.Четыре из них полны и напечатаны на бумаге, а один, хранящийся в Библиотеке Конгресса, является полным и напечатан на пергаменте. В мире существует всего четыре известных полных Библии Гутенберга, напечатанных на пергаменте.

Где можно увидеть Библию Гутенберга?

Если вы хотите пролистать страницы полной Библии Гутенберга, напечатанной на бумаге, Центр выкупа Гарри при Техасском университете в Остине оцифровал их копию и сделал ее доступной через удобный интерактивный веб-сайт.

Техника печати с использованием подвижного металлического шрифта, изобретенная Гутенбергом, доминировала в полиграфической промышленности до появления цифровой печати, которая используется сегодня. Вот небольшой фильм, показывающий, как в 1942 году была напечатана книга с использованием подвижного шрифта. (Когда вы посмотрите этот фильм, вы заметите, что представление различных категорий работ тоже немного отличается от сегодняшнего.)

Еще старые книги?

Если вы хотите узнать о еще более древних книгах и их секретах, посетите:

10 вещей, которые вы должны знать о Библии дьявола

10 фактов об отеле St.Псалтырь Олбанс

10 вещей, которые вы должны знать о Евангелиях Линдисфарна

Подходят ли книжные машины для инди?

С тех пор, как On Demand Books представила машину для приготовления эспрессо на BookExpo America в 2007 году, независимые книготорговцы в целом были очарованы возможностями того, что было продвинуто как «банкомат для книг», машина, которая позволила бы им хранить каждую книгу, имеющуюся в наличии. . Но реальность книжного автомата, который когда-то стоил целых 185 000 долларов, а теперь продается в розницу менее чем за половину этой суммы, или 85 000 долларов, по-прежнему остается менее очевидным.С января 2008 года, когда Northshire Books в Манчестер-центре, штат Вирджиния, стал первым книжным магазином в США, получившим EBM по прозвищу «Крен», только дюжина американских независимых книготорговцев пекарей купила, взяла в аренду или привезла книжный автомат через концессионное соглашение.

За последние шесть месяцев четыре независимых поставщика незаметно вернули свои машины. Lurch больше не в Североземье, ни «Зверь» в Village Books в Беллингеме, штат Вашингтон, ни в концессионных автоматах в книжном магазине Santa Cruz в Санта-Крус, Калифорния., или Р.Дж. Julia Booksellers в Мэдисоне, штат Коннектикут. За тот же период два массовых продавца начали тестирование машин, Books-A-Million добавили два первых цветных EBM, а сеть независимых аптек в Сиэтле, Bartell Drugs, готовится опробовать свои первый книжный автомат в начале 2014 года. Всего по всему миру насчитывается чуть более 80 EBM, и это число включает независимые и университетские книжные магазины, библиотеки и сети.

Частично проблема заключалась в нежелании издателей делать названия доступными.Shambhala Publications была в числе первых издателей, подписавших контракт в октябре 2010 года, за ней последовали издательства University of Pittsburgh Press, выпускающие книги в мягкой обложке, и HarperCollins в следующем году. Penguin, Kensington, Perseus Book Group и Akashic относятся к числу издательств, которые последовали их примеру. Генеральный директор On Demand Дейн Неллер признает, что издатели не спешат добавлять названия. «Издатели неохотно предоставляют что-либо, кроме подробного списка резервных копий», – сказал он PW . «Если вы выберете Kindle, вы получите все, что хотите.Но [издатели] этого не сделали для POD. Поэтому, пытаясь справиться с этим, мы работаем с нашими книготорговцами над созданием программы самостоятельной публикации ».

Нельзя сказать, что самостоятельная публикация – небольшой рынок. Именно поэтому три из четырех книжных магазинов, отказавшихся от книжной машины, активно продвигают альтернативные программы, работая с местными типографиями для производства книг для своих клиентов. В процессе они также избавились от головной боли, связанной с обслуживанием машин. Это также не означает, что независимый книжный рынок не имеет значения для On Demand.Неллер называет это «очень важным», но он думает, что добавление большего количества обычных магазинов, будь то сети или магазины товаров широкого потребления, поможет инди, поскольку привлечет больше издателей. «Все борются с одним и тем же, чтобы привлечь клиентов», – говорит он. И в этом он видит ценностное предложение EBM для всех типов розничных торговцев: «конкурировать с Amazon». Он добавляет: «Чтобы это действительно работало, у вас должен быть весь контент. Люди не покупают книги от издателей. Они покупают книги по названию.”

Некоторые владельцы книжных машин считают их центром прибыли. «Для этого нужно приложить много усилий», – говорит Джефф Майерсон, владелец книжного магазина Harvard Book Store в Кембридже, штат Массачусетс, который по-прежнему ценит слово «Пейдж», сокращение от Пейдж М. Гутенберг. «Я считаю это надежной частью нашего бизнеса, и у нас все еще работают три сотрудника». В течение обычного месяца Гарвард печатает 1000 книг, примерно половина из них – старые книги от Google. В особенно важный месяц Гарвард напечатает до 1600 книг.Кроме того, он отмечает, что «это все еще магнит, место назначения для людей, посещающих магазин. Если бы он был слишком маленьким и намного тише, возможно, люди этого не заметили бы ».

Майерсон соглашается с Неллером в том, что становится все больше и больше титулов в переднем списке, хотя он хотел бы, чтобы это было быстрее. Когда Майерсон работает на стойке информации магазина, он всегда проверяет, есть ли в EBM название, которого нет в наличии. Недавно он смог удовлетворить спрос покупателей, напечатав на Пейдж копии книг Джека Битти «Король мошенников» (Да Капо) и Рона Раша « Серена » (Ecco).В прошлом году, когда Дрю Гилпин Фауст давал интервью в журнале The New York Times Book Review для колонки «По книге», и она рекомендовала всем первокурсникам прочитать книгу Кэтрин Шульц «Неправильно» (Ecco), книга была запущена тиражом. . Книжному магазину Гарвардского университета удалось решить проблему отсутствия на складе своей книжной машины.

«В конечном счете, это игра о курице и яйце, – говорит Неллер, – чтобы получить действительно важный контент». На данный момент On Demand и некоторые независимые книготорговцы готовы подождать.«У нас очень сильный бизнес, – говорит Неллер. «Мы только что подписали крупное лицензионное соглашение с Китаем».

История печати в арабоязычном мире · Интернет-выставки библиотеки Йельского университета

История печати в арабоязычном мире

Grammatica arabica … Agrumia appellata, 1631

Саймон Самоил, хранитель ближневосточной коллекции, и Марго Карран, хранитель выставки.

Саймон Самоил, куратор Ближневосточной коллекции 2009 г., готовит материалы для выставки.

Роль арабов в распространении бумаги в Европе очень хорошо задокументирована. Бумага была изобретена китайцами в I веке нашей эры. Он был передан арабам примерно в середине 8 века нашей эры. Также хорошо известно, что китайцы изобрели блочную печать и подвижный шрифт за несколько веков до их использования в Европе.Однако подвижный шрифт мало использовался китайцами из-за характера китайского письма.

Однако вклад арабов в искусство печати все еще исследуется. Ученые нашли доказательства того, что арабы на деле знали искусство блочной печати и представили письменные свидетельства в дополнение к артефактам арабских блочных печатных материалов. Эти артефакты разбросаны по музеям и библиотекам Европы и США, а также в частных коллекциях.На эту тему было написано несколько исследований (см. Превосходное исследование: Загадочные чары: средневековые арабские печатные амулеты в библиотеках и музеях Америки и Европы / Карл Р. Шефер. Лейден; Бостон: Brill, 2006).

Согласно устоявшейся традиции, подвижный шрифт и деревянный печатный станок, созданный по образцу пресса для вина и оливок, были изобретены немецким ювелиром Иоганном Гутенбергом (1397–1468). Также говорят, что Гутенберг был знаком с блочной печатью и работал над гравюрами на меди с художником, известным только под эпитетом «Мастер игральных карт».”

Научившись делать бумагу и основав бумажные фабрики по всей Исламской Империи, арабы писали большинство рукописных рукописей на бумаге. Эта традиция продолжалась до тех пор, пока печатный станок с подвижным шрифтом не был широко представлен в регионе после французской оккупации Египта в 1798 году. По той или иной причине блочная печать среди арабов не была развита, в основном, по-видимому, потому, что те, кто ее практиковал, были считались ренегатами, мошенниками, колдунами и магами, которые писали магические амулеты, чтобы массово продавать их простым людям.С другой стороны, блочная печать, при всей ее степени совершенства, не может соперничать с элегантной каллиграфией и украшениями, используемыми в рукописных рукописях.

Вскоре после изобретения подвижного шрифта в Европе европейские ученые начали использовать другие виды шрифтов. Первыми книгами, напечатанными на восточных языках в Европе, были религиозные тексты. В 1455 году в Ферраре (Италия) была напечатана еврейская Библия. Первой арабской книгой, напечатанной подвижным шрифтом, была также религиозная книга, Салат ас-Савай би-Хасаб Такс Канисат аль-Искандария, (صلاة السواعي بحسب طقس كنيسة الإسكندرية) «Молитвы в молитвенные часы. Александрийская церковь.Он был напечатан в Фано (Италия). Печатный станок Fano был основан папой Юлием II (1443-1513). Второй книгой была Книга Псалмов (на иврите, греческом, арабском и сирийском языках с латинскими переводами). Он был напечатан в 1516 году в Генуе (Италия) по приказу французского короля Франсуа I (1494-1547). Вскоре после этого арабские печатные машины были открыты в других европейских городах; самый известный из них был основан голландским ученым и востоковедом Томасом Эрпениусом (1584–1624) в Лейдене (Нидерланды).В этой прессе Эрпениус печатал светские арабские книги, особенно грамматические, поэтические и исторические книги, которые он использовал в своем обучении. Первый Коран был напечатан в 1530 году в Венеции (Италия). Комментарии к Корану аль-Байдави (ум. 1286?), Аз-Замахшари (1075-1144) и ас-Суюти (1445-1505) были напечатаны в Падуе (Италия) в 1632 году с вступлением католического священника и ученого. Луи (или Людовико) Мараччи (1612-1700).

Создание арабских типографий в Османской империи было отложено из-за опасений султанов, что некоторые предвзятые люди могут вмешаться в священные религиозные тексты.Таким образом, в 1485 году султан Баязид II (1447 или 8-1512) издал королевский указ, запрещающий использование печатных книг. Подобный указ издал в 1515 году султан Селим I (1470-1520). Однако эти запреты не распространялись на книги, напечатанные издательством Dhimmis (или Людей Книги, то есть христианами и евреями). Таким образом, в конце 15 века в Константинополе и других городах Османской империи были основаны прессы для печати книг на иврите.

Первая арабская пресса, основанная в Османской империи, была основана в Константинополе ок.1720 год, во время правления султана Ахмеда III (1673-1736) благодаря усилиям Ахмета Эфенди Челеби (أحمد أفندي چلبي) и его сына Саита (سعيد), которые привлекли опыт венгерского новообращенного в ислам, талантливого ремесленника и опытного печатника. , Ибрагим Мутеферрика (إبراهيم متفرقة) (1674? -1745). Первой арабской книгой, напечатанной в этой прессе, был перевод на османский турецкий язык арабского лексикона al-Sihah (الصحاح) аль-Джавхари (ум. 1003?) В 1728 году.

Тем не менее, похоже, что греческая христианская община мелькитов в Алеппо (Сирия) в начале 18 века основала арабскую прессу для печати своих религиозных и литургических текстов.Первыми напечатанными книгами были Псалмы и Евангелия (в 1706 году), переведенные на арабский язык епископом Абдаллахом ибн аль-Фадл аль-Антаки (عبد الله بن الفضل الأنطاكي) (ум. 1052). Вторая печатная машина в Алеппо была основана Маронитской церковью в 1857 году усилиями епископа Юсуфа Матара (يوسف مطر).

В Ливане также было создано несколько арабских типографий. Первый был в городе Аль-Шувайр близ Бейрута усилиями ученого Абдаллаха ибн Захария Захира (عبد الله بن زخريا زاخر) (1684-1748), который первоначально был ювелиром из города Алеппо (Сирия).Второй была известная американская пресса, которая была основана на Мальте, а затем переведена в Бейрут протестантским миссионером и выпускником Йельского университета (выпуск 1821 года), уважаемым Эли Смитом (1801-1857), который начал работу над переводом Библии на арабский язык. . Перевод был завершен после его смерти его коллегой Корнелиусом Ван Дейком (1818–1895).

В Египте первая типография началась во время кампании Наполеона в 1798 году, когда были напечатаны листовки и брошюры с указами и указами Наполеона (1769-1821).Однако, когда Мухаммад Али Баша ((محمد علي باشا (1769-1849) стал правителем Египта в 1805 году, он возобновил работу печати в 1819 году и назвал ее «аль-Матбаа аль-Ахлия» (المطبعة الأهلية) » Национальная пресса ». Затем пресса была переведена в район Булак на Ниле, откуда и получила название« Матбаат Булак »(مطبعة بولاق), то есть пресса Булак. Пресса Булак издавала великолепные произведения не только на традиционном арабском языке. / Исламские науки, но также и во всех аспектах современных наук, которые были переведены на арабский с различных европейских языков компетентными египетскими учеными и переводчиками.

Книжная машина для эспрессо

| Публичная библиотека Мид-Континента

Когда моей маме исполнилось 90 и она становилась все более и более забывчивой, мы с семьей решили, что хотим сделать для нее «Книгу воспоминаний». Каждый ребенок, внук и правнук (достаточно взрослые, чтобы писать) написали свои любимые воспоминания о времени, проведенном с семьей. Затем мы добавили фотографии самых маленьких правнуков и еще несколько забавных картинок.

Изначально мы думали просто напечатать и сшить их самостоятельно; Затем мой друг порекомендовал Эспрессо-машину в Центре историй, и я связался с Дэйвом.Он провел со мной день, помогая мне разобраться в тонкостях создания этой замечательной книги. Я хотел, чтобы все было идеально, и он очень терпеливо вел меня в этом процессе. Мы смогли напечатать 13 копий прямо на месте, и они вышли красиво. Лучше всего было наблюдать, как она целый день читала и перечитывала книгу. А теперь она оставляет его на прилавке и регулярно читает.

– Синди Роудс

Центр историй был для меня фантастическим ресурсом, чтобы распечатать мою книжку-раскраску! Они объяснили все четко и работали со мной на протяжении всего процесса, чтобы напечатать небольшой высококачественный тираж от моего имени.Они выглядят просто великолепно!

– Майкл Перри

Я был так доволен в прошлом году, когда Дэйв Бернс помог мне создать и напечатать мой роман The Key Club Murders , что я принес свою новую книгу Кто убил Тома Соло? , который нужно было настроить и распечатать совсем недавно. Опять же, я рад и принесу ему свою следующую книгу, когда она будет готова.

– Шарлин Прюитт

Как начинающие издатели, мы думали, что создание контента будет самой сложной частью этого приключения.Однако вскоре мы поняли, что, хотя это отнимало много времени, самой сложной частью было собственно форматирование и печать книги. Наше решение опубликовать на Amazon с определенным форматированием страниц контента и созданием обложки книги стало ошеломляющим.

На ранних этапах написания и редактирования содержания мы посетили программу написания книги, которую проводила Публичная библиотека Мид-Континент, в которой мы узнали о Библиотечном центре Вуднит и обо всем, что он мог предложить.Мы решили организовать встречу в Библиотечном центре Вуднита, чтобы узнать, могут ли они помочь нам с форматированием и проблемами с обложками книг.

Во время нашей первой встречи с Дэйвом Бернсом стало очевидно, что мы приняли правильное решение. Дэйв был практическим и провел несколько часов на нашей первой встрече, чтобы убедиться, что у нас есть правильный формат, и помог создать переднюю и заднюю обложку книги из предоставленных нами изображений. В конце нашей первой встречи мы вышли из библиотеки с несколькими профессионально выглядящими экземплярами нашей книги, напечатанными на Woodneath Press!

Это был незабываемый опыт – не только работа с Дэйвом, но и наблюдение за тем, как наша книга становится реальностью! Мы встречались с Дейвом еще пару раз, чтобы внести изменения в бумажную версию нашей книги, подготовить ее к загрузке на Amazon, а также помочь нам создать формат для нашей версии электронной книги.Обширные знания Дэйва сыграли неоценимую роль в нашем успехе в публикации нашей книги. Если кто-то без колебаний хочет помочь издать книгу и напечатать ее, им следует посетить Библиотечный центр Вуднита. Без наших встреч в Центре мы все равно пытались бы доработать нашу опубликованную работу.

– Стив и Джени Хеггем

Я написал и напечатал две книги на машине для приготовления эспрессо в библиотечном центре Woodneath. Я психолог и впервые услышал об эспрессо-машине от одного из моих клиентов.Знание, что я могу напечатать книгу, не найдя издателя, побудило меня написать и закончить свою первую книгу на тему осознанного воспитания.

Сотрудники библиотеки были очень любезны, и было действительно волнительно увидеть мою первую книгу в печати. Мне удалось загрузить титульную страницу и внутреннюю часть книги для самостоятельной публикации на Amazon. Прошлой осенью я завершил – и с помощью персонала – напечатал свою вторую книгу « секретов психологической силы» . Я снова смог загрузить свои данные, использованные на машине для приготовления эспрессо, на Amazon.Я был доволен книгой в мягкой обложке, но не был удовлетворен тем, как книга читается на Kindle.

Дэйв Бернс, управляющий машиной для приготовления эспрессо-книг, работал со мной, чтобы внести исправления, чтобы моя книга корректно отображалась на Kindle. Я очень благодарен за машину Espresso Book Machine и все программы, предлагаемые Woodneath для писателей.

– Стив Дейли

Эспрессо-машина в библиотечном центре Woodneath недалеко от города Либерти, штат Миссури, просто потрясающая! Приятно видеть, что мои книги выглядят настолько профессионально сделанными.Дэйв Бернс помогает и профессионал с машиной (даже с застреванием бумаги). Я больше никуда не пойду, чтобы самостоятельно издавать свои книги.

– Апрель Барр

Печатная революция | Западная цивилизация

Цель обучения

• Синтезировать влияние печатного станка на распространение идей и массовые коммуникации

Ключевые моменты

• В 1436 году Иоганнес Гутенберг начал работу над изобретением нового печатного станка, который позволил точно отливать блоки нового типа из единого шаблона и позволял создавать высококачественные печатные книги.
• Гутенбергу также приписывают введение чернил на масляной основе, которые были более долговечными, чем ранее используемые чернила на водной основе. Он тестировал цветные чернила в своей Библии Гутенберга.
• Печатный станок был фактором создания сообщества ученых, которые могли легко сообщать о своих открытиях через широко распространяемые научные журналы, помогая осуществить научную революцию.
• Поскольку процесс печати гарантировал, что одна и та же информация попадет на одни и те же страницы, нумерация страниц, оглавление и указатели стали обычными.
• Появление механической печати с подвижным шрифтом открыло эру массовой коммуникации, которая навсегда изменила структуру общества. Относительно неограниченное распространение информации и революционных идей выходило за рамки границ.

Условия

Печатный станок был изобретен в Священной Римской империи немцем Иоганном Гутенбергом около 1440 года на основе существующих винтовых прессов. Гутенберг, ювелир по профессии, разработал полную систему печати, которая усовершенствовала процесс печати на всех его этапах, адаптировав существующие технологии для целей печати, а также создав собственные революционные изобретения.Его недавно разработанная ручная пресс-форма впервые сделала возможным точное и быстрое создание металлических подвижных шрифтов в больших количествах, что является ключевым элементом прибыльности всего полиграфического предприятия.

Печатный станок распространился за несколько десятилетий в более чем 200 городов десятка европейских стран. К 1500 году печатные машины, работающие по всей Западной Европе, уже выпустили более 20 миллионов экземпляров. В XVI веке, когда печатные машины распространились дальше, их выпуск увеличился в десять раз и составил, по оценкам, от 150 до 200 миллионов экземпляров.Работа печатной машины стала настолько синонимом печатного дела, что она дала свое имя целой новой отрасли средств массовой информации – прессе.

Работа Иоганна Гутенберга над печатным станком началась примерно в 1436 году, когда он стал партнером Андреаса Дритцена – человека, которого он ранее обучал огранке драгоценных камней, – и Андреаса Хейльмана, владельца бумажной фабрики. Тем не менее, только в 1439 г. против Гутенберга был подан официальный отчет; В показаниях свидетелей обсуждались типы Гутенберга, перечень металлов (включая свинец) и его формы.

Древний деревянный печатный станок, изображенный в 1568 году Такие печатные машины могли производить до 240 оттисков в час. Слева на переднем плане «съемник» снимает отпечатанный лист с печатной машины. «Колотушка» справа от него красит форму. В фоновом режиме наборщики задают тип.

Ранее Гутенберг работал профессиональным ювелиром, поэтому умело использовал знания о металлах, полученные им как ремесленник. Он был первым, кто сделал шрифт из сплава свинца, олова и сурьмы, что было критически важно для получения долговечного шрифта, позволяющего производить высококачественные печатные книги, и оказалось, что он гораздо лучше подходит для печати, чем все другие известные материалы.Для создания этих типов выводов Гутенберг использовал то, что считается одним из его самых гениальных изобретений, – специальную матрицу, позволяющую быстро и точно формовать блоки нового типа из единого шаблона. Его шрифт, по оценкам, содержал около 290 отдельных почтовых ящиков, большинство из которых требовалось для специальных символов, лигатур, знаков препинания и т. Д.

В Европе эпохи Возрождения появление механической печати с подвижным шрифтом открыло эру массовой коммуникации, которая навсегда изменила структуру общества.Относительно неограниченная циркуляция информации и (революционных) идей выходила за рамки границ, захватывала массы в Реформации и угрожала власти политических и религиозных властей; резкий рост грамотности нарушил монополию грамотной элиты на образование и обучение и поддержал формирующийся средний класс. По всей Европе растущее культурное самосознание ее народов привело к росту протонационализма, ускоренному расцветом европейских народных языков в ущерб статусу латыни как lingua franca .

Уже в 1480 году типографии действовали в 110 различных местах в Германии, Италии, Франции, Испании, Нидерландах, Бельгии, Швейцарии, Англии, Богемии и Польше. С этого времени предполагается, что «печатная книга повсеместно использовалась в Европе». К 1500 году печатные станки, работающие по всей Западной Европе, уже выпустили более 20 миллионов экземпляров. В следующем столетии их тираж увеличился в десять раз и составил от 150 до 200 миллионов экземпляров.

Огромные печатные мощности означали, что отдельные авторы теперь могли стать настоящими бестселлерами; не менее 750 000 копий произведений Эразма было продано только при его жизни (1469–1536).В период с 1518 по 1524 год издание книг только в Германии взлетело в семь раз; между 1518 и 1520 годами трактаты Лютера были распространены тиражом 300 000 печатных экземпляров.

Распространение книгопечатания в 15 веке из Майнца, Германия Типографии, показывающие распространение печати инкунабул в 15 веке. Известно двести семьдесят одно местонахождение; самые крупные из них обозначены поименно. Термин «инкунабула» относится к печатным материалам и стал обозначать сами печатные книги в конце 17 века.

Печатный станок был также фактором создания сообщества ученых, которые могли легко сообщать о своих открытиях через широко распространяемые научные журналы, помогая осуществить научную революцию. Благодаря печатному станку авторство стало более значимым и прибыльным. Внезапно стало важно, кто что сказал или написал, и какова точная формулировка и время сочинения. Это позволяло точно цитировать ссылки, создавая правило: «один автор, одна работа (название), одна информация.«Раньше автор был менее важен, поскольку копия Аристотеля, сделанная в Париже, не была в точности идентична копии, сделанной в Болонье. Для многих работ, предшествовавших печати, имя автора полностью утеряно.

Поскольку процесс печати гарантировал, что одна и та же информация попадет на одни и те же страницы, нумерация страниц, оглавление и указатели стали обычными, хотя раньше они не были неизвестны. Процесс чтения также изменился, постепенно переходя в течение нескольких столетий от устного чтения к тихому частному чтению.Более широкая доступность печатных материалов также привела к резкому повышению уровня грамотности взрослого населения по всей Европе.

Печать на печатной машине Гутенберга Демонстрация печати на печатной машине Гутенберга. .